В 2012 году усилиями Всероссийского центра изучения мнения общественности (ВЦИОМ) был проведен опрос, в ходе которого россиян просили пояснить, кто такой либерал. Более половины участников этого теста (а точнее, 56%) затруднились с раскрытием данного термина. Вряд ли за несколько лет данная ситуация кардинально изменилась, а потому давайте рассмотрим, какие принципы исповедует либерализм и в чем собственно заключается это общественно-политическое и философское течение.

Кто такой либерал?

В самых общих чертах можно сказать, что человек, который является приверженцем данного течения, приветствует и одобряет идею ограниченного вмешательства государственных органов в Основа данной системы базируется на частнопредпринимательской экономике, которая, в свою очередь, организована на рыночных принципах.

Отвечая на вопрос о том, кто такой либерал, многие эксперты утверждают, что это тот, кто свободу политическую, личностную и экономическую считает наивысшим приоритетом в жизни государства и общества. Для сторонников данной идеологии свободы и права каждого человека являются неким правовым базисом, на котором, по их мнению, должен быть построен экономический и общественный порядок. Теперь разберем, кто такой либерал-демократ. Это человек, который, защищая свободу, является противником авторитаризма. по мнению западных политологов - это идеал, к которому стремятся многие развитые страны. Впрочем, о данном термине можно говорить не только с точки зрения политики. В своем первоначальном значении этим словом называли всех свободомыслящих и вольнодумцев. Порой в их число попадали и те, кто в обществе был склонен к излишней снисходительности.

Современные либералы

Как самостоятельное мировоззрение, рассматриваемое идеологическое течение возникло еще в конце 17 века. Основой для его развития послужили труды таких известных авторов, как Дж. Локк, А. Смит и Дж. Милль. В то время считалось, что свобода предпринимательства и невмешательство государства в частную жизнь неизбежно приведут к процветанию и улучшению благосостояния общества. Однако, как оказалось впоследствии, классическая модель либерализма себя не оправдала. Свободная, неконтролируемая государством конкуренция привела к появлению монополий, которые взвинчивали цены. В политике появились заинтересованные группы лоббистов. Все это делало невозможным правовое равенство и существенно сужало возможности для всех, кто желал заняться предпринимательством. В 80-90 гг. 19 века идеи либерализма стали переживать серьезный кризис. В результате длительных теоретических поисков в начале 20 века была выработана новая концепция, получившая название неолиберализм или социальный либерализм. Ее сторонники выступают за защиту личности от негативных последствий и злоупотреблений в рыночной системе. В классическом либерализме государство было чем-то вроде «ночного сторожа». Либералы современные признали, что это было ошибкой, и включили в свою программу такие идеи, как:

Российские либералы

В политипических дискуссиях современной РФ данное течение вызывает немало споров. Для одних либералы - это конформисты, подыгрывающие Западу, а для других - панацея, которая может спасти страну от безраздельной власти государства. Такой разнобой в немалой степени связан с тем, что на территории России одновременно действуют несколько разновидностей данной идеологии. Наиболее заметными из них являются либеральный фундаментализм (представитель - Алексей Венедиктов, главред станции «Эхо Москва»), неолиберализм (представитель - социальный либерализм (партия «Яблоко») и правовой либерализм (Республиканская партия и партия ПАРНАС).

(от латинского liberalis - свободный) впервые появилось в литературе в 19 веке, хотя как течение общественно-политической мысли он сформировался гораздо раньше. Идеология возникла в ответ на бесправное положение граждан в условиях абсолютной монархии.

Основными достижениями классического либерализма являются разработка «Теории общественного договора», а также концепций естественных прав индивида и теории разделения властей. Авторами «Теории общественного договора» являлись Д.Локк, Ш. Монтескье и Ж.-Ж. Руссо. Согласно ей, происхождение государства, гражданского общества и права основано на соглашении между людьми. Общественный договор подразумевает, что люди частично отказываются от суверенитета и передают его государству взамен на обеспечение их прав и свобод. Ключевой принцип состоит в том, что легитимный орган управления должен быть получен с согласия управляемых и он обладает только теми правами, которые делегировались ему гражданами.

Исходя из указанных признаков, сторонники либерализма не признавали абсолютной монархии и полагали, что такая власть развращает, т.к. она не имеет ограничивающих начал. Поэтому первые настаивали на целесообразности разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Таким образом, создается система сдержек и противовесов и отсутствует простор для произвола. Детально описана подобная идея в трудах Монтескье.

Идейные либерализма разработали принцип естественных неотчуждаемых прав гражданина, в числе которых - право на жизнь, свободу и собственность. Обладание ими не зависит от принадлежности к какому-либо сословию, а дается от природы.

Классический либерализм

В конце 18-начале 19 века сложилась форма классического либерализма. К его идеологам относят Бентама, Милля, Спенсера. Сторонники классического либерализма ставили во главу угла не общественные, а индивидуальные интересы. Причем приоритет индивидуализма отстаивался ими в радикальной крайней форме. Это отличало классический либерализм от той формы, в которой он существовал первоначально.

Другим важным принципом стал антипатернализм, который предполагал минимальное вмешательство государства в частную жизнь и экономику. Участие государства в экономической жизни должно ограничиваться созданием свободного рынка товаров и труда. Свобода воспринималась либералами как ключевая ценность, основной гарантией которой являлась частная собственность. Соответственно, высшим приоритетом обладала экономическая свобода.

Таким образом, базовыми ценностями классического либерализма являлись свобода личности, незыблемость частной собственности и минимальное государственное участие. Однако на практике подобная модель не способствовала формированию всеобщего блага и привела к социальному расслоению. Это обусловило распространение неолиберальной модели.

Современный либерализм

В последней трети 19 века начало складываться новое течение - . Его формирование обусловлено кризисом либерального учения, который пошел на максимальное сближение с консервативной идеологией и не учитывал интересы широко распространенного слоя - рабочего класса.

В качестве ведущего достоинства политической системы провозглашалась справедливость и согласие и управляемых. Также неолиберализм стремился примирить ценности равенства и свободы.

Неолибералы уже не настаивали на том, что человек должен руководствоваться эгоистическими интересами, а должен способствовать формированию общего блага. И хотя индивидуальность - это высшая цель, но она возможна только при тесной взаимосвязи с обществом. Человек начал восприниматься как существо социальное.

В начале 20 века также стало очевидным необходимость государственного участия в экономической сфере для справедливого распределения благ. В частности, к функциям государства относилось необходимость создания системы образования, установления минимальной зарплаты и контроля за условиями труда, предоставление пособий по безработице или болезни и пр.

В противовес им выступают либертаристы, которые ратуют за сохранение базовых принципов либерализма - свободного предпринимательства, а также неприкосновенности естественных свобод.

от лат. liberalis - свободный) - наименование «семейства» идейно-политических течений, исторически развившихся из рационалистической и просветительской критики, которой в 17-18 вв. были подвергнуты западноевропейское сословно-корпоративное общество, политический «абсолютизм» и диктат церкви в светской жизни. Философские основания «членов либерального семейства» всегда были различны до несовместимости. Исторически важнейшие среди них: 1) учения о «естественных правах» человека и «общественном договоре» как фундаменте легитимного политического устройства (Дж. Локк и др., Договор общественный); 2) «кантовская парадигма» моральной автономии ноументального «я» и вытекающие из нее концепции «правового государства»; 3) идеи «шотландского просвещения» (Д. Юм, А. Смит, А. Фергюсон и др.) о спонтанной эволюции социальных институтов, движимой неустранимой скудостью ресурсов в сочетании с эгоизмом и изобретательностью людей, связанных, однако, «моральными чувствами»; утилитаризм (И. Бетпам, Д. Рикардо, Дж. С. Милль и др.) с его программой «наибольшего счастья для наибольшего числа людей», рассматриваемых в качестве расчетливых максимизаторов собственной выгоды; 5) так или иначе связанный с гегелевской философией «исторический либерализм», утверждающий свободу человека, но не в качестве чего-то, присущего ему «от рождения», а как, по словам Р. Коллингвуда, «приобретаемое постепенно постольку, поскольку человек вступает в самосознательное обладание собственной личностью посредством... нравственного прогресса». В модифицированных и нередко эклектичных вариантах эти различные философские основания воспроизводятся и в современных дискуссиях внутри «либерального семейства». Основными осями таких дискуссий, вокруг которых складываются новые группировки либеральных теорий, отодвигающие на второй план значение различий философских оснований, являются следующие. Во-первых, должен ли либерализм в качестве своей главной цели стремиться к «ограничению принуждающей власти любого правительства» (Ф. Хайек) или это вопрос второстепенный, решаемый в зависимости от того, как либерализм справляется со своей важнейшей задачей - «поддержанием условий, без которых невозможна свободная практическая реализация человеком своих способностей» (Т. X. Грин). Суть этих дискуссий - отношение государства и общества, роль, функции и допустимые масштабы деятельности первого ради обеспечения свободы развития индивида и свободного общежития людей. Во-вторых, должен ли либерализм быть «ценностно нейтральным», своего рода «чистой» техникой защиты индивидуальной свободы, независимо от того, в каких ценностях она выражается (Дж. Роулз, Б. Аккерман), или он воплощает определенные ценности (гуманность, терпимость и солидарность, справедливость и т. д.), отход от которых и беспредельный моральный релятивизм чреваты для него самыми пагубными, в том числе непосредственно политическими, последствиями (У. Галстон, М. Уолцер). Суть этого типа - нормативное содержание либерализма и зависимость от него практического функционирования либеральных институтов. В-третьих, спор «экономического» и «этического» (или политического) либерализма. Первый характеризуется формулой Л. фон Мизеса: «Если сконденсировать всю программу либерализма в одно слово, то им будет частная] собственность... Все другие требования либерализма вытекают из этого фундаментального требования». «Этический» либерализм утверждает, что связь свободы и частной собственности неоднозначна и не неизменна в разных исторических контекстах. По словам Б. Кроне, свобода «должна иметь смелость принять средства социального прогресса, которые... являются разнообразными и противоречивыми», рассматривая принцип laissez faire лишь как «один из возможных типов экономического порядка».

Если у различных видов либерализма, классических и современных, нельзя найти общего философского знаменателя и подходы их к ключевым практическим проблемам разнятся столь значительно, то что же тогда позволяет говорить об их принадлежности к одному «семейству»? Видные западные исследователи отвергают саму возможность дать либерализму единое определение: его история открывает лишь картину «разрывов, случайностей, многообразия... мыслителей, безразличным образом смешанных в кучу под вывеской «либерализм» (Д. Грей). Общность различных во всех др. отношениях видов либерализма открывается, если их рассматривать не со стороны их философского или политико-программного содержания, но как идеологию, определяющая функция которой не описывать действительность, а действовать в действительности, мобилизуя и направляя энергию людей на определенные цели. В различных исторических ситуациях успешное осуществление этой функции требует обращения к разным философским идеям и выдвижения разных программных установок в отношении того же рынка, «минимизации» или экспансии государства и т. д. Иными словами, единственное общее определение либерализма может заключаться лишь в том, что он является функцией осуществления некоторых ценностей-целей, специфическим образом проявляющейся в каждой конкретной ситуации. Достоинство и мера «совершенства» либерализма определяются не философской глубиной его доктрин или верностью тем или иным «сакральным» формулировкам о «естественности» прав человека или «незыблемости» частной собственности, а его практической (идеологической) способностью приблизить общество к своим целям и не дать ему «сорваться» в то состояние, которое радикально чуждо им. История многократно демонстрировала то, что философски бедные либеральные учения оказывались с этой точки зрения гораздо эффективнее своих философски утонченных и изощренных «собратьев» (сравним хотя бы политические «судьбы» воззрений «отцов-основателей» США, как они изложены в «Федералисте» и др. документах, с одной стороны, и немецкого кантианства - с другой). Каковы же устойчивые цели-ценности либерализма, получавшие в его истории различные философские обоснования и воплощавшиеся в разных практических программах действий?

1. Индивидуализм - в смысле «примата» морального достоинства человека перед любыми посягательствами на него со стороны любого коллектива, какими бы соображениями целесообразности такие посягательства ни поддерживались. Понятый т. о. индивидуализм не исключает априорно самопожертвования человека, если он признает требования коллектива «справедливыми». Индивидуализм не связан логически необходимым образом и с теми представлениями об «атомизированном» обществе, в рамках которых и на основе которых он первоначально утверждался в истории либерализма.

2. Эгалитаризм - в смысле признания за всеми людьми равной моральной ценности и отрицания значения для Организации важнейших правовых и политических институтов общества любых «эмпирических» различий между ними (в плане происхождения, собственности, профессии, пола и т. д.). Такой эгалитаризм не обязательно обосновывается согласно формуле «все от рождения равны». Для либерализма важно введение проблемы равенства в логику долженствования ~«все должны быть признаны морально и политически равными», независимо от того, вытекает ли такое введение из доктрины «естественных прав», гегелевской диалектики «раба и господина» или утилитаристского расчета собственных стратегических выгод.

3. Универсализм - в смысле признания того, что требования индивидуального достоинства и равенства (в указанном понимании) не могут быть отвергнуты посредством ссылок на «имманентные» особенности тех или иных культурно-исторических коллективов людей. Универсализм не должен обязательно увязываться с представлениями о внеисторической «природе человека» и одинаковостью понимания всеми «достоинства» и «равенства». Он может трактоваться и так, что в каждой культуре - в соответствии с присущим ей характером развития человека - должно быть право требовать уважения достоинства и равенства, как они понимаются в своей исторической определенности. Универсальным оказывается не то, что именно требуют люди в разных контекстах, а как они требуют то, что требуют, а именно - не в качестве рабов, ищущих милости, в которой хозяева по праву могут им отказать, а в качестве достойных людей, имеющих право на то, что они требуют.

4. Мелиоризм как утверждение возможности исправления и совершенствования любых общественных институтов. Мелиоризм не обязательно совпадает с идеей прогресса как направленного и детерминированного процесса, с которой он был долгое время исторически связан. Мелиоризм допускает и разные представления о соотношении сознательного и стихийного начал в изменении общества - в диапазоне от спонтанной эволюции Хайекадо рационалистического конструктивизма Бентама.

Этой констелляцией ценностей-целей либерализм заявляет о себе как о современной идеологии, отличной от более ранних политических учений. Граница здесь может быть обозначена преобразованием центральной проблемы. Вся досовременная политическая мысль так или иначе фокусировалась на вопросе: «каково наилучшее государство и какими должны быть его граждане?» В центре либерализма другой вопрос: «как возможно государство, если свобода людей, способная выливаться и в разрушительное своеволие, неустранима?» Весь либерализм, образно говоря, вытекает из двух формул Г. Гоббса: «Не существует абсолютного добра, лишенного всякого отношения к чему-либо или к кому-либо» (т. е. вопрос о «наилучшем государстве вообще» лишен смысла) и «природа добра и зла зависит от совокупности условий, имеющихся в данный момент» (т. е. «правильная» и «хорошая» политика может определяться только как функция данной ситуации). Смена этих центральных вопросов и определила общий контур либерального политического мышления, очерченный следующими линиями-положениями: 1) чтобы какое-то государство могло состояться, в него должны быть включены все, кого это дело касается, а не только добродетельные или обладающие какими-то особыми признаками, делающими их пригодными для политического участия (как это было, напр., у Аристотеля}. Это и есть либеральный принцип равенства, который наполнялся содержанием в ходе истории либерализма, прогрессивно распространяясь на все новые группы людей, исключенные из политики на предыдущих этапах. Ясно, что такое распространение происходило посредством демократической борьбы против сложившихся ранее институциональных форм либерализма с присущими им механизмами дискриминации, а не благодаря саморазвертыванию «имманентных принципов» либерализма. Но важно другое: либеральное государство и идеология были способны к такому развитию, тогда как более ранние политические формы (тот же античный полис) ломались при попытках расширения их изначальных принципов и распространения их на группы угнетенных; 2) если нет абсолютного блага, самоочевидного для всех участников политики, то достижение мира предполагает допущение свободы всех следовать собственным представлениям о благе. Это допущение «технически» реализуется посредством установления каналов (процедурных и институциональных), по которым происходит удовлетворение людьми своих стремлений. Изначально свобода приходит в современный мир не в виде «благого дара», а в виде страшного вызова самим основам общежития людей со стороны их буйного себялюбия. Либерализм должен был признать эту грубую и опасную свободу и социализировать ее согласно той примитивной формуле «свободы от», которую столь выразительно передает ранний либерализм. Такое признание и то, что из него вытекало для политической теории и практики, необходимо для реализации самой возможности совместной жизни людей в условиях современности. (В смысле гегелевской формулы - «свобода необходима», т. е. свобода стала необходимостью для современности, что, конечно, имеет мало общего с «диалектико-материалистическим» толкованием этой формулы Ф. Энгельсом - свобода как познанная необходимость). Но необходимость признания свободы в ее грубой форме отнюдь не говорит о том, что либерализм не идет дальше в осмыслении и практике свободы. Если этически либерализм к чему-то стремился, то именно к тому, чтобы свобода сама по себе стала самоцелью для людей. Формулой этого нового понимания свободы как «свободы для» можно считать слова А. деТоквиля: «Тот, кто ищет в свободе что-либо иное, кроме ее самой, создан для рабства»; 3) если признана свобода (и в первом, и во втором ее понимании), то единственным способом устроения государства является согласие его устроителей и участников. Смыслом и стратегической целью либеральной политики является достижение консенсуса как единственного реального основания современного государства. Движение в этом направлении, - со всеми его сбоями, противоречиями, использованием инструментов манипуляции и подавления, так же как и с моментами исторического творчества и реализации новых возможностей эмансипации людей, - это и есть действительная история либерализма, его единственное содержательно богатое определение.

Лит.: Леонпювич В. В. История либерализма в России. 1762-1914. M., 1995; DunnJ. Liberalism.- Idem., Western Political Theory in the Face f the Future. Cambr.. 1993; Galston W.A. Liberalism and Public Morality.- Liberals on Liberalism, ed. by A. Damico. Totowa (N.J.), 1986; Gray}. Liberalism. Milton Keynes, 1986; HayekF.A. The Constitution f Liberty. L., 1990; Holmes S. The Permanent Structure of Antiliberal Thought.- Liberalism and the Moral Life, ed. by N. Rosenblum, Cambr. (Mass), 1991; Mills W. C. Liberal Values in the Modem Vbrld.- Idem. Power, Politics and People, ed. by I. Horowitz. N.Y, 1963; RawlsJ. Political Liberalism. N. Y, 1993; Ruggiero G. de. The History of Liberalism. L., 1927; Wallerstein 1. After Liberalism. N. Y., 1995, pans 2, 3.

Отличное определение

Неполное определение ↓

от лат. liber - свободный) - бурж. идеологич. и обществ.-политич. течение, объединявшее сторонников бурж.-парл. строя и бурж. свобод. Л. был широко распространен среди буржуазии в период домонополистич. капитализма. Тогда Л. представлял более или менее цельную систему взглядов, согласно к-рым социальная гармония и прогресс человечества достижимы лишь на базе частной собственности путем обеспечения достаточной свободы индивида в экономике и во всех других сферах человеч. деятельности (ибо общее благо якобы стихийно складывается в результате осуществления индивидами их личных целей), а капиталистич. строй - естественный и вечный. Реальное содержание Л., специфическое для каждой стадии развития капитализма, проявилось в деятельности объединявшихся под знаменем Л. социальных слоев ("средние классы" - пром.-торг. буржуазия и связанная с ними интеллигенция, обуржуазившееся дворянство, нек-рая часть крупной, в т. ч. часть монополистич., буржуазии) и претерпело сложную эволюцию при крайней пестроте конкретно-ист. (в частности, нац.) форм. В измененном виде (применительно к условиям империализма и общего кризиса капитализма) идеи Л. и сейчас используются защитниками капитализма. Л. зародился в условиях борьбы молодой прогрессивной буржуазии и обуржуазившегося дворянства против феодализма как орудие борьбы против феод. стеснений, произвола абсолютизма и духовного гнета католич. церкви; в тот период Л. являлся носителем идеалов (веры в прогресс, в торжество разума, мира, свободы, равенства), общих для всего антифеод. лагеря, осуществление к-рых, однако, менее всего было возможно на основе конкретной программы Л. (конституц. монархия, освобождение от феод. оков лишь крупной собственности). Духовными отцами Л. были представители умеренного крыла просветителей-рационалистов (Локк, Монтескье, Вольтер, физиократы; формула последних laissez-faire, laissez-passer - "не мешайте действовать", стала одним из популярнейших лозунгов Л.), создатели бурж. классич. политич. экономии (А. Смит, Д. Рикардо). На рубеже 18 и 19 вв. Л. в Зап. Европе выделяется в особое общественно-политич. течение. Приблизительно с 1816 получает распространение и термин "Л.", первоначально крайне расплывчатый. Во Франции в период Реставрации Б. Констан, Гизо и др. впервые придали Л. характер более или менее оформленной политич. и историко-философской доктрины. Из идейного наследия Просвещения они выбрали лишь те положения, к-рые отвечали повседневным нуждам буржуазии как господствующего класса: глубокая вера в человеч. разум сменилась преклонением перед огранич. бурж. "здравым смыслом", идея нар. суверенитета уступила место требованию "свободы личности"; признав ист. правомерность бурж. революций, франц. либералы отказывались признать правомерность революц. движения пролетариата. В обстановке углубления противоречий, а затем обострившегося в 30-х гг. 19 в. (после революции 1830 во Франции и парл. реформы 1832 в Англии) антагонизма между буржуазией и рабочим классом бурж.-либер. реформы, проводимые всюду путем присвоения либер. буржуазией результатов борьбы трудящихся масс и компромиссов с монархическо-клерикальной реакцией, все более приобретают антипролет. характер; лозунги Л. все более становятся средством маскировки капиталистич. эксплуатации. Европ. революции 1848-49 остались незавершенными в значит. степени в результате предательства либер. буржуазии. Но они способствовали расчистке почвы для развития капитализма, и плоды их пожала именно буржуазия; 50-60-е гг. 19 в. стали кульминац. периодом в развитии Л. Наибольшего расцвета Л. достигает в классич. стране пром. капитализма - Англии, где его идеологи с самого начала разрабатывали гл. обр. экономич. аспекты Л. В форме т. н. утилитаризма - учения, разработанного И. Бентамом и группой "философских радикалов" (Боуринг, Плейс, Джемс и Дж. С. Милль), преуспевающие средние классы получили, наряду с тщательно продуманной программой бурж. реформ, рассчитанных на создание идеальных условий для свободного предпринимательства, этическое "обоснование" неогранич. погони за наживой - вплоть до ростовщичества. В 40-х гг. 19 в. манчестерские фабриканты депутаты парламента Кобден и Брайт в ходе борьбы против хлебных законов придали Л. классич. форму фритредерства. После отмены хлебных законов, в условиях мировой торг.-пром. монополии Англии и упадка чартизма Л. превратился в господствующую форму буржуазной идеологии. Либер. партия во главе с Пальмерстоном и Гладстоном получила преобладание в политич. жизни Англии. Л. подчиняет своему идейному и политич. влиянию значит. часть мелкой буржуазии и объединенных в тред-юнионы квалифицированных рабочих. Политич. господство либералов привело к усилению социальных контрастов. При всем этом, по сравнению с феод. произволом и стеснениями, победа свободного предпринимательства, утверждение бурж. правопорядка были исторически прогрес. делом, отвечали потребностям развития производит. сил, способствовали численному и духовному росту рабочего класса, открывали определенные легальные возможности для его организации, для распространения социалистич. идеологии и соединения ее с рабочим движением. Чем позже данная страна вступала на путь бурж. преобразования, чем более развитым был в ней к этому времени пролетариат, тем быстрее обнаруживались трусость и контрреволюционность либер. буржуазии, ее склонность к компромиссам с реакцией (напр., в Германии, Италии и ряде др. стран). Упрочив бурж. парламентаризм и свободную конкуренцию, Л. исторически исчерпал себя как господствующее (или наиболее влиятельное) бурж. общественно-политич. течение. Все его мировоззрение вступило в явное противоречие с реальной картиной развития капиталистич. общества, ибо при империализме "...некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность..." (Ленин В. И., Соч., т. 22, с. 252). Л. на Востоке возник во 2-й пол. 19 - нач. 20 вв. (Китай, Япония, Индия, Турция) и с самого начала ввиду связи местной буржуазии с помещичьим землевладением его прогрессивные черты были чрезвычайно ограниченны; требования либералов касались гл. обр. внеш. модернизации гос. аппарата, создания совр. армии, флота, средств связи. В последней трети 19 - нач. 20 вв. старый, "классический" Л. периода промышленного капитализма приходит в упадок, начинается приспособление Л. к новым условиям. Л. становится прежде всего средством отвлечения масс от революц. борьбы с помощью незначит. уступок трудящимся. Такова деятельность Ллойд Джорджа в Англии, Джолитти в Италии, В. Вильсона в США. Опытные лидеры Л. (в Англии, Франции и ряде др. стран) руководили подготовкой 1-й мировой войны, воен. кабинетами, послевоен. переделом мира, антисов. интервенцией, подавлением революц. движений, внося во все это, как отметил В. И. Ленин, выработанные десятилетиями приемы социальной демагогии и лавирования. Так выявилась закрепившаяся за Л. в условиях общего кризиса капитализма роль одного из своеобразных орудий господствующей империалистич. буржуазии. Отдельные стороны практики Л. в социальном вопросе, особенно в части его, касающейся рабочего класса, восприняли правые социалисты. По мере роста политич. влияния рабочего класса Л. постепенно сходит с ист. сцены, его функции переходят к реформизму. После 1-й мировой войны и Вел. Окт. социалистич. революции, открывшей новую эру в истории человечества, кризис Л. резко обострился и углубился. Л. стал переживать мучительную переоценку ценностей (прежде всего, кризис веры в спасительность и непогрешимость бурж. индивидуализма с точки зрения интересов самой буржуазии). На почве Л. возникли различные концепции "третьего пути" развития общества, якобы обеспечивающего сочетание интересов личности и общества, "свободы" и "порядка" на базе частной собственности. Так, в период между 1-й и 2-й мировыми войнами получили распространение основанные на теории Кейнса попытки сочетать "регулирование" экономики с социальным законодательством (пенсии, пособия безработным и др.); эти попытки представлялись бурж. пропагандой в виде способа избежать как фашизма, так и коммунизма. Хотя антикоммунизм либералов, как правило, приводил либо к капитуляции перед фашизмом, либо к политике его умиротворения, что имело трагич. последствия, либер. концепции периода между 1-й и 2-й мировыми войнами подчас рассматриваются монополиями как "слишком левые", "прокоммунистические". Наряду с кейнсианством после 2-й мировой войны в ФРГ, Англии, Франции, США, Италии получил распространение неолиберализм. Его центр - в ФРГ (Эйкен, Рюстов и др.). Неолибералы выступают против "чрезмерного" вмешательства гос-ва в экономику, утверждая, что при достаточном просторе для конкуренции складывается "социальное рыночное хозяйство", к-рое обеспечивает якобы всеобщее благоденствие. Лит.: Ленин В. И., Либерализм и демократия, Соч., 4 изд., т. 17; его же, Две утопии, там же, т. 18; его же, О либеральном и марксистском понятии классовой борьбы, там же, т. 19; Was ist liberal?, M?nch., 1910; Ruggiere G. de, Storia del liberalismo europeo, Mil., 1962; Samuel H., Liberalism, L., 1960 (рус. пер. - Семюэль Г., Либерализм, M., 1906); Saunders J., The age of revolution. The rise and decline of liberalism in Europe since 1815, N. Y., 1949; The liberal tradition from Fox to Keynes, L., 1956. И. Н. Неманов. Смоленск. Либерализм в России - буржуазное по своему объективному содержанию, идеологич., а затем политич. течение, социальную базу к-рого составляли помещики, переходящие к капиталистич. приемам хозяйствования, средняя буржуазия, дворянская и бурж. интеллигенция. Зарождение первых зачаточных идей дворянского Л. относится к 60-м гг. 18 в. - нач. 19 в. В 40-х гг. 19 в. начался процесс оформления Л. как особого идейно-политич. течения и отмежевания его от демократич. тенденции. Развитие капитализма, клас. интересы растущей буржуазии неизбежно порождали Л. и его оппозиционность к самодержавию и крепостничеству. Прогрессивность Л. определялась объективными условиями необходимости бурж. преобразования обществ. и гос. строя России. С эпохи первой революц. ситуации и падения крепостного права в 1861 вплоть до Февр. революции 1917 шла борьба двух ист. тенденций - либеральной и демократической - по коренному вопросу о типе бурж. развития России. Л., выражая интересы растущей буржуазии, выступал носителем реформистской тенденции и помещичье-бурж. эволюции по прусскому типу. Демократизм, представляя интересы крестьянства, боролся за революц. уничтожение всех феод.-крепостнич. институтов и пережитков. Политич. программа и реформистская тактика Л., отражавшие стремление буржуазии к ликвидации сословных привилегий, конституц. преобразованию абсолютизма, утверждению правового строя, продвижению к власти, вместе с тем свидетельствовали о ее политич. дряблости, склонности к компромиссу с силами феод. реакции, страхе перед революцией. Л., сохраняя осн. черты своей идеологии, программы и тактики, эволюционировал в зависимости от двух факторов: силы революц. движения, степени бурж. эволюции абсолютизма и характера правительств. политики, приобретая определ. особенности на каждом ист. этапе. Осн. тенденцией в эволюции Л. была неуклонно убывающая, исторически и классово ограниченная прогрессивность и неизменно нарастающая антинародность и контрреволюционность. Узловыми пунктами эволюции Л. стали революц. ситуация на рубеже 50-х и 60-х гг. 19 в., первая рус. революция 1905-07, Февр. революция 1917 и победа Окт. революции 1917. Период разложения и кризиса феод.-крепостнич. строя (2-я пол. 18 в. - сер. 19 в.), первый, дворянский период (1825-61) освободит. движения стал временем зарождения и формирования Л. Идеи прогрес. просветительства, критика крепостничества и самодержавия, проекты ограничения абсолютизма во 2-й пол. 18 в. (С. Е. Десницкий, А. Я. Поленов, Н. И. Новиков, Ф. В. Кречетов и др.) выражали назревшие задачи бурж. преобразования России. В эпоху декабризма либер. и демократич. тенденции развивались как оттенки освободит. движения в общем революц. русле. В ист. генезисе Л. и бурж. демократии эпоха Просвещения 18 в. и декабризма составляет, т. о., предысторию. В 30-40-х гг. 19 в., когда складывается определ. зрелость социальных отношений капиталистич. типа, а задачи ликвидации крепостного права и бурж. преобразований становятся коренным и практич. вопросом всей рус. обществ. жизни, намечается размежевание Л. и демократизма. Зарождавшийся Л. нашел свое выражение во взглядах т. н. западников (К. Д. Кавелин, В. П. Боткин, Т. Н. Грановский, П. В. Анненков и др.) и, в своеобразной форме, нек-рых славянофилов. Он существовал еще в рамках общего антифеод. лагеря, противостоящего реакц.-крепостнич. идеологии. Однако уже в это время намечались и постепенно усиливались первые расхождения либералов с демократами. Обострение социально-политич. антагонизмов в условиях революц. ситуации на рубеже 50-х и 60-х гг. 19 в. привело к поляризации политич. сил, к оформлению Л., его идеологии, программы и тактики. В обществ. подъеме этого периода определ. роль играло либер. движение. В рукописной лит-ре, проектах, публицистике (журн. "Отечественные записки", "Рус. вестник", "Атеней") идеологи Л. (Кавелин, Б. Н. Чичерин, И. К. Бабст, А. М. Унковский и др.) выдвигали программу реформ, осуществляемых пр-вом, при сохранении помещичьего землевладения и монархии (освобождение крестьян с землей за выкуп, уничтожение сословных привилегий, гласность, создание представит. учреждений). Процесс отделения Л. от демократизма отразился в разрыве либералов с "Колоколом" и "Современником", в последоват. борьбе против Л. революц. лагеря во главе с Н. Г. Чернышевским и Н. А. Добролюбовым. Реформы 60-70-х гг. 19 в., страх перед нар. революцией, вражда к революц. демократам (одобрение арестов в 1862 Чернышевского, H. A. Серно-Соловьевича и др.), взрыв шовинизма в связи с польским освободит. восстанием 1863-64 определили поворот Л. в сторону реакции, что дало возможность царизму ослабить антиправительств. лагерь и отбить революц. натиск. 2-я революц. ситуация в кон. 70 - нач. 80-х гг. 19 в. стала новым этапом в развитии Л., к-рый по-прежнему, оставался в рамках легальной оппозиции самодержавию, способным лишь на конституц. "порывы" и бесплодную адресную кампанию (см. Земское движение). В адресах земских и гор. учреждений, в выступлениях либер. прессы ("Голос", "Молва", "Порядок", "Земство", "Вестник Европы" и др.) выдвигались половинчатые меры как в области агр. отношений (переселение крестьян, понижение выкупных платежей, преобразование податной системы и т. п.), так и в вопросе о гос. строе (реформа Гос. совета, привлечение представителей от земств к законосовещат. деятельности), не затрагивавшие основ самодержавия. Программа и тактика Л. создавали благоприятные предпосылки для маневрирования пр-ва, облегчив, в конечном счете, в нач. 80-х гг. победу реакции. На втором, бурж.-демократич. этапе освободит. движения Л. окончательно сложился и оформился в определ. лагерь, занявший позицию монархич. центра в группировке политич. сил. В это время, и чем дальше, тем сильнее, проявлялась реакционность Л. "...по сравнению с революционным элементом буржуазной демократии..." (Ленин В. И., Соч., т. 10, с. 431), его неспособность к самостоят. прогрессивному ист. действию. С вступлением России в эпоху империализма, усилением экономич. мощи буржуазии и началом пролет. этапа революц. движения, с превращением рабочего класса в центр притяжения демократич. сил и образованием с.-д-тии происходит процесс активизации Л., постепенной политич. и организац. консолидации его группировок, обострения борьбы за влияние на крестьянство. Л. в течение длительного времени, с 40-х гг. 19 в. до нач. 20 в., не создал своих орг-ций, хотя имел для этого материальные средства и кадры. В нач. 20 в. в обстановке революц. подъема, обострения клас. борьбы пролетариата и крестьянства, началось формирование политич. орг-ций Л. Еще в 1899 в Москве кружок "Беседа" объединил ок. 50 земских деятелей различных направлений и привлек представителей интеллигенции (П. Н. Милюков, П. Б. Струве) к изданию ряда сборников по социально-политич. проблемам. В 1901 и 1902 состоялись съезды земских деятелей, в 1902 земцы в союзе с бурж. интеллигенцией основали в Штутгарте журн. "Освобождение" под ред. Струве. Летом и осенью 1903 были созданы "Союз освобождения" и "Союз земцев-конституционалистов". В программных док-тах Л. проводилась идея "народного представительства" в рамках конституц.-монархич. строя и увеличения крестьянских наделов при сохранении помещичьего землевладения. Л., опасаясь нарастающей народной революции, стремился завоевать гегемонию в освободительном движении, демагогически выступая в качестве носителя общенациональных интересов, и пытался переключить развитие событий на реформистский путь. Первая рус. революция 1905-07 стала переломным этапом в эволюции Л. Она "...замечательно быстро разоблачила либерализм и показала на деле его контрреволюционную природу" (там же, т. 13, с. 100). Л. в условиях восходящего развития революции от янв. до дек. 1905 и растущей дезорганизации пр-ва проявил значит. политич. активность, пытался лавировать между царизмом и революц. народом, перевести развитие на конституц. путь, выторговать выгодные для буржуазии реформы. Таков смысл обращения к народу июльского (1905) земско-городского съезда, решения сент. съезда, тактики Л. в отношении к Булыгинской думе, к окт. стачке 1905. После манифеста 17 окт. 1905 верхи буржуазии объединились в "Союз 17 октября", а "Союз освобождения" и "Союз земцев-конституционалистов" создали Конституционно-демократическую партию (кадеты) - осн. партию Л. Контрреволюц. характер Л. открыто проявился в отношении к Дек. вооруж. восстанию 1905. Революц. методам борьбы Л. противопоставил парламентские, мирные методы "органической" работы в Думе. В межреволюц. период Л. играл важную роль в третьеиюньской системе в качестве гл. оппозиц. партии, к-рая пропагандой конституц. иллюзий и реформ, своей лояльной парл. тактикой облегчала проведение столыпинской бонапартистской агр. и думской политики. Л. выступал в качестве активной силы в политич. и идеологич. реакции, что нашло выражение в сб. "Вехи" (1909). Л. не был способен бороться за победу бурж. революции, но незавершенность капиталистич. эволюции сохраняла базу для его оппозиц. выступлений против крепостников, абсолютизма. Накануне и в годы 1-й мировой войны Л. проповедовал идеи бурж. национализма и панславизма, идеологически обосновывая империалистич. интересы рус. буржуазии, участвовал в мобилизации всех сил на нужды империалистич. войны. Поражение царских войск, хоз. разруха, рост революц. движения, дезорганизация пр-ва, неспособного вести войну к победе, усиление влияния придворной камарильи заставили Л. вступить на путь оппозиции самодержавию и взять на себя инициативу создания в авг. 1915 в 4-й Думе т. н. "прогрессивного блока". Победа Февр. революции 1917 положила начало последнему этапу в истории Л. Либер. партии захватили власть и стали правительств. партиями, стремившимися к единовластию буржуазии, к продолжению войны, к разгрому Советов и большевистской партии. Кадетская партия объединяла вокруг себя все силы бурж.-помещичье-генеральской контрреволюции, что особенно наглядно проявилось в корниловском мятеже (см. Корниловщина). Окт. революция привела Л. к идейному и политич. краху. Буржуазия, в т. ч. значит. часть либер. интеллигенции, ответила саботажем и контрреволюц. выступлениями на установление Сов. власти. В годы гражд. войны Л., объединившись с др. силами контрреволюции, при помощи интервенции междунар. империализма, пытался уничтожить Сов. власть. Многие деятели Л. (Струве, М. И. Туган-Барановский и др.) принимали активное участие в белогвард. пр-вах, а после гражд. войны стали идеологами и организаторами антисов. борьбы в эмиграции. Либерально-бурж. партии открытым участием в вооруж. борьбе против Сов. власти поставили себя вне рамок сов. легальности и сов. демократии. Своеобразным проявлением идеологии Л. в условиях первых лет нэпа было т. н. сменовеховское движение, стремившееся к реставрации капитализма "изнутри" сов. строя, в расчете на его внутр. перерождение. Л. на протяжении всей своей истории не был в программно-тактич. отношении единым и однородным движением. В его русле с сер. 19 в. до нач. 20 в. были различные течения, отражавшие интересы тех или иных слоев буржуазии. С 1905 начался процесс парт. оформления различных направлений Л. Нек-рые парт. группировки, возникшие в 1905 (партия правового порядка, прогрессивно-экономич. партия и др.), существовали недолго, и фракции Л. вскоре распределились между октябристами, прогрессистами и кадетами. Истории этих партий, в первую очередь кадетской, и составляют в своей совокупности историю рус. Л. в период 1905-17, При всех межпарт. и внутрипарт. разногласиях (критика Милюковым авторов "Вех" за опасное для Л. саморазоблачение, обвинение Маклаковым Милюкова в заигрывании с демократией и дискуссия между ними по тактич. вопросам и т. д.) все партии и течения Л. объединяли страх перед революц. победой народа, стремление к компромиссу с абсолютистско-феод. реакцией, активное участие в борьбе против демократич. и социалистич. революции. При наличии специфич. особенностей эти же наиболее существ. черты были характерны для Л. в нац. р-нах. Размах и зрелость Л. определялись уровнем социально-политич. развития нац. р-на. В кон. 19 - нач. 20 вв. в Польше, Прибалтике, Украине, Белоруссии и ряде др. р-нов оформились либерально-националистич. партии и группировки местной буржуазии (Нац.-демократич. партия в Польше, Укр. демократич. партия, Белорусская громада, джадидизм в Ср. Азии, мусаватисты в Закавказье и т. д.). Они находились в оппозиции к царизму и стремились добиться самоуправления и уравнения в правах с рус. буржуазией. В условиях империализма и развертывания нац.-освободит. борьбы народов бурж.-националистич. Л. теряет прогрес. черты. Его двойственная политика сводилась к попыткам добиться уступок от царизма и при помощи националистич. демагогии отвлечь трудящихся от социально-политич. борьбы, расколоть их союз с рус. пролетариатом. После Окт. революции либерально-националистич. партии включаются в общий фронт контрреволюции и ведут активную борьбу против Сов. власти. В идеологии, программе, тактике и организации Л. в России проявлялись его осн. черты и особенности: сравнительно позднее отделение от демократизма и быстрый поворот к контрреволюции, значит. удельный вес дворянского элемента, деятельность в рамках легальной оппозиции и позднее формирование парт. группировок, страх перед революцией, склонность к компромиссу с силами феод. реакции. Эти особенности Л. имели истоки в слабости и нереволюционности росс. буржуазии, в относит. прочности и живучести остатков феод. старины. Они усиливались с ростом клас. борьбы, с выступлением пролетариата, оттеснившим Л. и ставшим гегемоном всех демократич. сил. Революц. демократия разоблачала Л. и его соглашательскую политику. Эту линию на этапе пролет. освободит. движения продолжала и обогащала партия большевиков. В. И. Ленин дал науч. анализ ист. эволюции Л., его идеологии, программы и тактики, раскрыв общность наиболее существенных черт Л. различных периодов. Оценка Л., его обществ.-политич. роли была одним из важнейших пунктов разногласий между большевиками и меньшевиками. Ленинское учение о гегемонии пролетариата в бурж. революции и борьба большевизма за ее осуществление подрывали влияние Л. и его оппортунистич. союзников в рабочем движении - меньшевиков. Борьба большевиков против Л. была необходимым условием революц. и демократич. воспитания трудящихся масс, подготовки их к борьбе под рук. пролетариата за новую, демократич. и социалистич. Россию. Л. пытался ист. концепциями обосновать свою программу и тактику. Либер. историография (Милюков, Струве, П. Г. Виноградов и др.), исходя из реакц.-идеалистич. теории, изображала политич. историю России как историю последовательного развития реформистской деятельности самодержавия и нарастающей прогрессивности Л., игнорируя при этом решающую роль клас. борьбы. Ленинская критика либер. историографии сыграла большую роль в разоблачении идеологии Л. Окт. революция 1917 означала не только крах идеологии, программы и тактики Л., но и обнаружила полную несостоятельность его историко-политич. доктрин. Лит.: Ленин В. И., Гонители земства и Аннибалы либерализма, Соч., 4 изд., т. 5; его же, Две тактики социал-демократии в демократич. революции, там же, т. 9; его же, Опыт классификации рус. политических партий, там же, т. 11; его же, По поводу юбилея, там же, т. 17; его же, "Крестьянская реформа" и пролетарски-крест. революция, там же; его же, Памяти Герцена, там же, т. 18; его же, Политич. партии в России, там же; его же, О либеральном и марксистском понятии клас. борьбы, там же, т. 19. См. также Справочный том, ч. 1, с. 307-11. Белоконский И., Земство и конституция, М., 1910; Богучарский В., Из истории политич. борьбы в 70-х гг. и 80-х гг. XIX в. Партия "Народной воли", ее происхождение, судьбы и гибель, М., 1912; Веселовский Б., История земства за сорок лет, т. 1-4, СПБ, 1911; Глинский Б:, Борьба за конституцию. 1612-1862, СПБ, 1908; Иорданский Н., Конституц. движение 60-х гг., СПБ, 1906; его же, Земский либерализм, 2 изд., СПБ, 1906; Карышев Н., Земские ходатайства. 1865-1884, М.. 1900; Корнилов А., Обществ. движение при Александре II, М., 1909; его же, Курс истории России XIX в., 2 изд., ч. 3, М., 1918; Лемке М., Очерки освободит. движения "шестидесятых годов", СПБ, 1908; Мартов Ю., Обществ. и умственные течения в России, 1870-1905 гг., Л.-М., 1924; Плеханов Г., Неудачная история партии "Народная воля", Соч., т. 24; Сватиков С., Обществ. движение в России, Ростов н/Д., 1905; Якушкин В., Гос. власть и проекты гос. реформы в России, СПБ, 1906. Берлин П., Рус. буржуазия в старое и новое время, М., 1922; Дружинин Н., Декабрист Никита Муравьев, М., 1933; его же, Моск. дворянство и реформа 1861 г., "ИАН СССР. Серия истории и философии", 1948, т. 5, К" 1; Нечкина М. В., Движение декабристов, т. 1-2, М., 1955; Розенталь В. Н., Идейные центры либерального движения в России накануне революц. ситуации, в сб.: Революц. ситуация в России в 1859-1861 гг., М., 1963; Сладкевич Н., Оппозиц. движение дворянства в годы революц. ситуации, там же, М., 1962; Усакина Т., Статья Герцена "Very dangerous!!!" и полемика вокруг "обличительной литературы" в журналистике 1857-1861 гг., М., 1960; Федосов И., Революц. движение в России во второй четв. XIX в., М., 1958; Хейфец М., Вторая революц. ситуация в России, М., 1963; Зайончковский П., Отмена крепостного права в России, М., 1954; Козьмин В., Из истории рус. нелегальной прессы. Газета "Общее дело", в кн.: Ист. сб., т. 3, Л., 1934; Левин Ш., Обществ. движение в России в 60-70-х гг. XIX в., М., 1958; Очерки истории историч. науки в СССР, т. 1, М., 1955, гл. 8; т. 2, М., 1960, гл. 2-3; т. 3, М., 1963, гл. 1, 4, 5; Покровский М. H., Очерки по истории революц. движения в России в XIX и XX вв., 2 изд., М., 1927; Черменский Е., Буржуазия и царизм в революции 1905-1907 гг., М.-Л., 1939; его же, Февр. бурж.-демократич. революция 1917 г. в России, М., 1959. См. также лит. к статьям "Легальный марксизм", "Земское движение", "Конституционно-демократическая партия "Прогрессивный блок"" и др. М. И. Хейфец. Москва.

Мы привыкли считать, что требование свободы - это прерогатива либералов. Однако никто так активно не выступает за свободный рынок, как современные консерваторы. И никто так активно не требует вмешательства государства в экономику и поддержки социально незащищённых слоёв населения, как современные либералы. Как же так вышло, что консерваторы теперь выступают за свободу, а либералы, у которых слово libertas - свобода - заключено в названии, вроде бы как не совсем за неё?

Классический либерализм

Ответ на этот вопрос достаточно прост: либерализм, как политическая идеология, в основе которой лежат такие идеи, как свобода слова и собраний, равенство всех граждан перед законом, верховенство права, общественный договор, права человека, неприкосновенность частной собственности и т. д. к концу ХХ века одержал победу практически по всему миру. Во многом благодаря собственной же ориентированности на плюрализм мнений, он никогда не был единым, монолитным течением. Разные течения внутри либерализма понимают его базовые понятия по-разному.

Ключевыми для формирования этой идеологии фигурами можно назвать двух британских теоретиков XVIII века: Джона Локка и Адама Смита. Без этих имён не может обойтись ни одна работа по истории либерализма. Именно Локку принадлежит идея разделения властей, и он был одним из ключевых теоретиков теории общественного договора, которая лежит в основе демократии. Смит же считается первым апологетом свободного рынка и автором так любимой многими теории «невидимой руки рынка».

Однако их нельзя с уверенностью причислить к какой-либо ветви либерализма, кроме собственно классического либерализма. Смит, на которого опираются апологеты свободного рынка и сторонники теории «невидимой руки», отлично понимал, что экономическое неравенство ведёт и к политическому неравенству. Это он находил несправедливым. В своём знаменитом «Исследовании о природе и причинах богатства народов» Смит пишет:

Где есть большая собственность, там есть и большое неравенство. На одного богатого человека приходится как минимум пятьсот бедных, и богатство немногих предусматривает бедность многих. Поэтому возникновение ценной и большой собственности необходимо требует учреждения гражданского правительства. Где нет собственности или где по крайней мере собственность не превышает стоимости двух-трех дней труда, там существование правительства не необходимо…

В особенности богатые люди неизбежно заинтересованы в поддержании того порядка вещей, который один может укрепить за ними обладание их преимуществами. Люди менее богатые соединяются с богатыми, чтобы защищать их собственность, с условием, что богатые соединятся с ними для защиты также и их собственности… Гражданское правительство, поскольку оно создано с целью защиты собственности, на деле становится средством защиты богатых от бедных, защиты тех, кто обладает собственностью, от тех, кто ее лишен.

Кстати, пассаж Джона Локка про то, что деньги, отданные под угрозой смерти, не отданы добровольно, противники высоких налогов и вмешательства государства в экономику постоянно используют для защиты своей позиции. Хотя Локк также не являлся сторонником минимального государства или «государства-ночного сторожа», которое только охраняет собственность граждан. Он был лишь противником произвольного вмешательства государства в дела людей против их воли. Как сторонник теории общественного договора он в принципе не мог быть однозначно против вмешательства государства в экономику. Поскольку, если граждане дадут государству это право путём демократического голосования, то получается, что государство выполняет волю самих граждан. Они таким образом опосредованно распоряжаются своим имуществом.

Социальный и экономический либерализм

В работах Смита и Локка, как и в любых работах, закладывающих основу той или иной теории, излагались идеи, которые зачастую противоречили друг другу. Поэтому не удивительно, что на них стали опираться люди диаметрально противоположных взглядов. В конце концов, даже экономическая теория Карла Маркса почти полностью исходит из предпосылок, заданных Адамом Смитом.

Не случайно уже в XIX веке либерализм разделяется на социальный и экономический. В основе этого разделения лежит противопоставление между позитивной и негативной свободой, свободой для чего-либо и свободой от чего-либо.

Экономические либералы опасаются, что для обеспечения позитивной свободы и позитивных прав государство неизбежно должно будет стать слишком сильным и начать угрожать негативной свободе. Поэтому они поддерживают так называемую политику laissez faire (фр. «позвольте делать»), согласно которой экономическое вмешательство государства должно быть сведено к минимуму.

Социальные либералы же, напротив, полагают, что наслаждение негативной свободой невозможно без обладания позитивными правами. Они обращают внимание на то, что малообеспеченные люди часто вынуждены жертвовать своими правами и соглашаться на любые предлагаемые им условия труда, поскольку иначе им не выжить. Кроме того, обладатели большого капитала способны легче избежать ответственности за свои действия, поскольку у них есть деньги на лучших адвокатов, и они в большей степени наслаждаются правом на жизнь, поскольку способны позволить себе лучших врачей. Не говоря уже о том, что они способны подкупать членов правительств и парламентов, чтобы те принимали решения в их интересах. Также социальные либералы отмечают, что разница между ними и экономическими либералами состоит лишь в степени, в которой они готовы допустить вмешательство государства в общественную жизнь, ведь институты, обеспечивающие негативные права, также осуществляют это вмешательство.

Современный либерализм

Дальнейшее развитие либерализма происходило в основном в рамках этого разделения и сосредоточивалось вокруг вмешательства государства в экономику. И различие между либералами стало полностью зависеть от того, как в первую очередь трактуется понятие либерализма: как политической или как экономической теории.

Так, неолиберализм, получивший распространение в конце ХХ века как реакция на крах социалистических режимов, отталкивается от понимания либерализма как экономической теории. В этом смысле он распространяет понимание индивидов как независимых экономических агентов, организующих собственную жизнь, словно предприятие, на все остальные сферы жизни, в том числе и на политику. В основе этой трактовки лежит как раз-таки та самая защита частной собственности от посягательств со стороны общества и государства, о которой в вышеприведённом фрагменте говорит Смит. И современные консерваторы склонны придерживаться именно этой трактовки, поскольку она позволяет поддерживать статус-кво и препятствовать социальным реформам.

Современный же политический либерализм, напротив, продолжает традицию трактовки либерализма как теории, требующей чтобы все граждане могли в равной степени наслаждаться именно политической свободой, которая невозможна без государственного регулирования экономики. В таком понимании государство должно защищать граждан от излишне политической и экономической мощи других граждан, точно так же, как оно защищает их от физической мощи и физического вмешательства.

В связи с этим на протяжении более чем полутора веков консерваторы постоянно дрейфовали в своих идеологических предпочтениях в сторону анархо-капитализма с его минимальным государством, а либералы, напротив, всё время двигались в сторону социализма с его равным распределением ресурсов между гражданами через средства социальной поддержки.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .