Процесс развития общества называется историей , поэтому одной из важнейших частей социальной философии является философия истории (историософия ). Термин «философия истории » был введён в середине 18 в. Ф. Вольтером. В отличие от истории историософия занимается не изучением конкретных исторических событий, их причин и следствий, а более масштабными вопросами: есть ли у истории смысл? какова цель истории? Какие существуют движущие силы исторического процесса? Является ли история случайным набором событий или ей присуща определённая закономерность? При философском рассмотрении исторического процесса также достаточно чётко проявляются особенности миропонимания, заложенные в трёх главных направлениях философии: объективном и субъективном идеализме, а также в материализме.

Объективные идеалисты полагают, что ход истории определяется нематериальным духовным началом, не зависящим от сознания человека. Объективно-идеалистическая философия истории может существовать как в религиозном, так и в нерелигиозном варианте.

Религиозным вариантом объективно-идеалистического понимания истории является провиденциалистская философия истории Аврелия Августина , изложенная им в труде «О граде Божием ». Вся история, по Августину, есть осуществление Божественного замысла, направленного на торжество блага и справедливости. Все земные государства возникают в соответствии с волей Бога, содействуют осуществлению Его замыслов, а затем волей Бога уничтожаются. Это же относится и к судьбам выдающихся исторических деятелей. Каждое событие следует рассматривать с финальной эсхатологической точки зрения – конца мира и страшного суда как осуществляемое по Божественному провидению приближение к конечному торжеству справедливости. Именно Божественный замысел и делает исторический процесс осмысленным. Августин одним из первых предложил линейное понимание истории, при котором утверждается уникальность и неповторимость каждого исторического события, противопоставив такое понимание истории господствующим в античности циклическим представлениям. Вся история человечества делится Августином на 7 этапов, границей между которыми являются важнейшие события в отношениях между Богом и человечеством (грехопадение, потоп, пришествие Спасителя и пр.). Существование человеческого общества предстаёт, по Августину, как борьба небесного (Божьего) и земного (дьявольского) градов, сообществ.

Нерелигиозным вариантом объективно-идеалистических представлений об истории является философия истории Г. Гегеля . В «Лекциях по философии истории» Гегель утверждал, что творцом истории является мировой дух , который переходит от одного народа к другому. И когда мировой дух пребывает у этого народа, данный народ добивается значительных успехов в политике, экономике и культуре, и тем самым, движет общество вперёд. Мировой дух использует народы, страны и исторических деятелей для своего собственного совершенствования.

Гегель насчитывает три исторических этапа шествия мирового духа в истории: 1. Древний Восток, 2. Античность, 3. Западная Европа. Основным смыслом истории Гегель считает прогресс в человеческой свободе . На Востоке свободен лишь один (фараон, деспот) – все остальные, даже вельможи, по своей сути являются рабами владыки. В античном мире свободны были немногие, а в Европе нового времени свободны большинство. Гегель выдвигает учение о хитрости мирового духа , который использует в своих целях выдающихся личностей, расставляя перед ними в качестве приманки стремление к обогащению, власти, почёту. Желая достичь этих благ, исторические деятели выполняют незаметно для самих себя предначертанное мировым духом. Так, увидев Наполеона во главе войск, сам Гегель, признавался, что видел шествие мирового духа на белой лошади. Реальные результаты деятельности выдающихся людей далеки от того, к чему они субъективно стремятся. Когда исторические деятели полностью выполняют миссию, возложенную на них мировым духом, они становятся не нужны и быстро сходят с исторической сцены. Гегель делил народы на исторические и неисторические; к сожалению, славян Гегель предвзято относил ко второй группе народов.

Субъективно-идеалистические представления о ходе истории характеризуются признанием того, что историязависит от сознания людей и определяется им. Одной из форм субъективно-идеалистических воззрений на ход истории является волюнтаризм, объявляющий, что ход истории в целом зависит от воли выдающихся исторических личностей . Задумаемся, произошла бы Отечественная война 1812 г., если бы не было воли Наполеона, а реформ Петра 1 без воли этого исторического деятеля. Может создаться впечатление, что воля и желания исторических персонажей являются главным движущим фактором истории. Самыми яркими представителями волюнтаризма в философии истории могут считаться английский философ и историк Томас Карлейль (1795 – 1881) и русский мыслитель-народник Н. К. Михайловский (1842 – 1904). Так, Т. Карлейль создал культ героев, которых объявил единственными творцами истории. К героям Карлейль причислял тех, кто отличался яркостью индивидуальности, активной духовной деятельностью и способностью влиять на людей. Н. К. Михайловский в конце 19 в. выдвинул теорию «героя и толпы», согласно которой историю творят герои-одиночки, увлекающие за собой толпу личным примером.

Однако противники такого волюнтаризма (например, Г. В. Плеханов в работе «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю ») утверждают, что сколь бы ни была значительной роль выдающихся исторических деятелей, они не могут принципиально изменить ход истории, определяемый более глубокими закономерностями, носящими объективный (не зависящий от сознания личностей) характер. Выдающиеся деятели могут лишь ускорить или замедлить ход исторических процессов, но не изменить их. Так, Россия рано или поздно приобщилась бы к европейской цивилизации, даже если бы Пётр 1 и не проводил реформы. Успех сопутствовал Петру не столько из-за его воли и энергии, сколько потому, что он реализовывал те потребности, которые стояли перед Россией на соответствующем этапе её истории. Исторический деятель, идущий против экономических и других социальных законов, обречён на поражение.

Здесь можно поставить вопрос о роли случайности в истории. Среди историков уже несколько веков бытует шутка, восходящая к одному из афоризмов Б. Паскаля: «Если бы нос Клеопатры был чуть короче, история пошла бы по-другому». Попытайтесь аргументированно согласиться или оспорить этот тезис. Разумеется, возможно, тогда Антоний не проиграл бы противостояние с Октавианом, и стал бы единовластным правителем империи. Во главе Рима находились бы совершенно другие лица, у них были бы другие советники и пр. Но изменило ли бы это глобальный ход истории? Скорее всего, нет. Ведь кризис рабовладельческих отношений начался бы независимо от лица, восседающего на престоле, и римская империя всё равно начала бы клониться к упадку и стала бы уязвимой для нашествия варваров и дальнейшего разрушения. Случайность в историческом процессе служит лишь выражением исторической необходимости, вытекающей из законов развития общества.

Одним из виднейших противников абсолютизации роли случайности в истории был Л. Н. Толстой , критиковавший в романе «Война и мир», в частности мнение французских историков, что Наполеон проиграл Бородинское сражение из-за случайно подхваченного насморка. Тогда спасителем России следовало бы объявить камердинера, не удосужившегося за несколько дней до сражения подать императору непромокаемые сапоги. Толстой полагал, что ход истории определяется строго детерминированными закономерностями, проявляющимися в народных массах. По настоящему великие исторические деятели (каким Толстой представлял М. И. Кутузова) понимают эти процессы и стараются им не препятствовать. Мнение Наполеона или Александра I, что они управляют ходом истории, – не более чем их собственное заблуждение. Подобные деятели – только блестящая радужная пена на поверхности.

Ещё одним (наряду с волюнтаризмом) вариантом субъективно-идеалистических представлений об истории является учение о том, что ход истории определяется распространением истинных знаний , борьбой с заблуждениями и суевериями. Именно так рассуждали представители Просвещения, а чуть позднее многие позитивисты. Просветители выдвинули положение «Мнения правят миром ». Люди принимают решения и свершают поступки, руководствуясь своими представлениями о мире. Соответственно, следует сделать мнения людей разумными, просвещёнными и люди (прежде всего правители) будут принимать правильные решения, содействующие благу общества. Сторонники этой точки зрения считают исходной точкой прогресса общества развитие знаний и наук . Но, признавая определённую роль прогресса знаний, следует сказать, что развитие науки во многом само зависит от обстоятельств, объективных по своему характеру, в частности от уровня производительных сил и от способа производства.

Материалистическое понимание истории подразумевает, что ход истории определяется объективными материальными факторами, не зависящими от сознания людей. Материализм признаёт наличие неизменных исторических законов, определяющих развитие общества. Причём, общество очень долго считалось совершенно особой реальностью, кардинально отличающейся от природной. Этим объяснялось, почему многие философы, будучи материалистами при изучении природы, оставались идеалистами при рассмотрении общества.

Разновидностями материалистического понимания истории можно считать географический и экономический детерминизм. Географический детерминизм исходит из решающего влияния географических факторов на развитие общества (климат, наличие рек, размер территории). В частности, климат оказывает влияние на род занятий, которые в данном климате возможны. Например, в степях возможно скотоводство, но не земледелие. Соответственно, кочевые общества отличаются нестабильностью и агрессивностью по отношению к соседям, поскольку не привязаны к определённому участку земли. Общества, основанные в долинах рек, где возможно земледелие, более устойчивы, так как земледелец не может оставить без присмотра возделываемый им участок. Элементы географического детерминизма заметны в воззрениях Ш. Монтескье . В 19 в. в числе последователей этого направления могут быть названы английский историк Томас Бокль (1821 – 1862) и русский культуролог Лев Ильич Мечников (1838 – 1888), автор известной работы «Цивилизация и великие исторические реки». Однако стоит заметить, что влияние природных (географических) факторов на развитие человечества было значительным на заре истории, когда зависимость людей от природы была весьма сильной. Ход развития общества на высоком уровне обособленности от природы, достигнутом цивилизаций, уже географическими факторами объяснён быть не может.

Другой, более распространённой в современной философии, разновидностью материалистического понимания истории является экономический детерминизм , нашедший наиболее последовательное отражение в марксизме. В основе развития общества, согласно Марксу, лежат объективные законы, не зависящие от сознания людей.

К. Маркс полагал, что история человечества в конечном итоге определяется прогрессивным развитием производительных сил и возникающих на их основе производственных отношений. Кпроизводительным силам Маркс относил 1. самого человек а с его физическими и интеллектуальными способностями, 2. Средства труда – орудия, с помощью которых осуществляется деятельность человека, 3. Предметы труда – то, на что направлена деятельность человека (вспахиваемая земля, добываемая руда и пр.) Средства труда и предметы труда объединялись Марксом в понятие «средства производства ». На основе производительных сил возникают производственные отношения – отношения между людьми, возникающие в процессе производства. Главным из производственных отношений марксизм объявляет отношения собственности на средства производства и на продукты, получаемые в результате процесса производства. Развитие общества, таким образом, определяется преимущественно экономическими факторами, являющимися базисом .

На основе базиса возникает надстройка , в целом определяемая характером производства. В состав надстройки включались политические, правовые, культурные, религиозные и прочие отношения. Считалось, что в конечном итоге все эти отношения зависят от степени развития производительных сил и соответствующих ей производственных отношений. Признавалось, правда, незначительное обратное влияние надстройки на базис.

К. Маркс постулировал, что производительные силы развиваются быстрее соответствующих им производственных отношений, (а базис является более динамичным, чем надстройка). Это в конечном итоге приводит к слому старых производственных отношений и соответствующей им надстройки и замене их на новые, соответствующие новому уровню производительных сил.

Тип общества, основывающийся на определённом уровне развития производительных сил и соответствующих производственных отношениях, называется Марксом социально-экономической формацией. Марксистами выделяется 5 следующих друг за другом формаций: 1. Первобытнообщинная, 2. Рабовладельческая, 3. Феодальная, 4. Капиталистическая, 5. Коммунистическая. Вся история человечества представляется К. Марксу и его последователям как история борьбы классов, групп людей, определяемых по их отношению к собственности на средства производства и по роли, которую эти группы играют в общественном производстве. К числу основных классов относятся рабовладельцы и рабы (рабовладельческая формация), феодалы и зависимые крестьяне (феодализм), буржуазия и пролетариат (капиталистическая формация). Первобытнообщинная и коммунистическая формации являются бесклассовыми обществами с отсутствием частной собственности.

Как правило, переход от старой формации к новой, считают марксисты, сопровождается обострением борьбы классов, в конечном итоге, выливающуюся в революцию, резкое скачкообразное насильственное изменение социально-экономического и политического строя. Марксизм настаивал на общности исторического пути развития всех стран, развивающихся по одним и тем же объективным социальным законам.

Идеалистическая трактовка единства истории. На признании единства истории были построены ф.-историч. концепции Гегеля, Фурье. Г.: единству истории придавал "мировой дух", кот. воплощался в духе различных народов; Ф.: идея единства истории служила обоснованию новой высшей цивилизации, кот. придет на смену существующей. Материалистич. подход к единству истории вкл. в себя признание единства мир. и. Единство и. закладывается в самой реальной жизни, в способе ее матер. обеспечения с пом. трудовой деятельности и используемых ею матер. средств труда. Труд - вечное условие чел. жизни. Мат. основа ист. процесса есть одновременно и основа его единства. Если различные культуры и цивилизации развиваются как самост. и внутренне замкнутые образования, то никаких общих законов, ист. закономерностей быть не может. Формы проявления единства ист. процесса. Установление многообр. связей между странами: экономич., культурных => рост городов, консолидация народностей. С развитием капит. отношений все больше стран вовлекаются в механизм кап. экономики. Эк. и культурное развитие тесно связ. с развитием науки и техники. В этом взаимосвязанном мире соц. значимые события сразу становятся достоянием всех, интересы и судьбы народов тесно переплетаются. Т.о. в ходе истории меняются формы выражения ее внутр. единства, старые формы накладываются на новые. Причины и факторы многообразия истории. Многообразие истории существует во времени и пространстве. Во времени - это разл. этапы исторического развития, формации и эпохи. В пространстве - это наличное реальное многообразие социальн. жизни, осн. источник которого - неравномерность ист. развития.

36. Материальное общественное бытие и общественное сознание .

Общественное бытие и общественное сознание - две стороны, материальная и духовная, жизни об-ва, находящиеся между собой в определенной взаимосвязи и взаимодействии. Под О. б. марксизм понимает материальное Отношение людей к природе в процессе производства материальных благ и те отношения (в классовом об-ве-классовые), в к-рые люди вступают в процессе этого производства. О. с.- это взгляды, представления, идеи, политические, юридические, эстетические, этические и др. теории, философия, мораль, религия и др. формы сознания. Вопрос о взаимоотношении О. б. и о. с. является конкретизацией осн. вопроса философии в применении к об-ву. До марксизма господствующим в философии воззрением было представление об определяющей роли сознания в жизни об-ва. В действительности же сознание есть не что иное, как отражение в духовной жизни людей их О. б. Первую формулировку этого положения, подводящего под науку об об-ве твердое научное основание, дали Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии»: «...люди, развивающие свое материальное производство и свое материальное общение (т. е. производственные отношения.- Ред.), изменяют вместе с этой своей действительностью также свое мышление и продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание» (т. 3, с. 25). Марксизм не только объяснил этот решающий для понимания жизни людей факт. Он показал также, что взаимоотношения О. б. и о. с. не просты, а сложны, подвижны и развиваются вместе с развитием и усложнением общественной жизни. Если на первых ступенях истории О. с. формируется как непосредственное порождение материальных отношений людей, то в дальнейшем, с расчленением об-ва на классы, возникновением политики, права, политической борьбы, О. б. воздействует определяющим образом на сознание людей через множество промежуточных звеньев, каковыми являются государство и государственный строй, правовые и политические отношения и т. п., также оказывающие огромное влияние на О. с. В этих условиях непосредственное выведение О. с. из материальных отношений приводит к вульгаризации и упрощению. О. с. и его многообразным формам, при всей их зависимости от О. б., присуща относительная самостоятельность. Последняя выражается в том, что изменения в материальной жизни об-ва никогда не создают заново продукты О. с., ибо духовные представления - научные, философские, художественные и прочие идеи - зависят от накопленного ранее материала и подчиняются определенной внутренней ло-: гике своего развития. Кроме того, изменения в материальных отношениях не могут вызывать мгновенного, автоматического изменения О. с., т. к.^ду-ховным представлениям людей свойственна значительная сила инерции и только борьба между новыми и старыми представлениями приводит закономерно к победе тех, к-рые вызываются решающими потребностями изменившейся материальной жизни, нового бытия. В то же время необходимо видеть и учитывать большую роль О. с. и его воздействия на развитие самого О. б. Абсолютное противопоставлен ние этих двух сторон жизни людей действительно лишь в рамках осн. вопроса о том, что первично и что вторично. За пределами этого вопроса такое абсолютное противопоставление теряет смысл, а в те или иные периоды роль О. с. может стать и становится решающей, хотя и тогда оно в конечном счете определяется и обусловлено О. б. Историко-материалистическое решение вопроса в отношении О. б. и о. с. и их природы имеет огромное методологическое значение, помогает научно ставить и практичен ски решать проблемы общественной жизни.

37. Стихийное и сознательное .

Стихийное и сознательное в историческом процессе - категории социального познания, с помощью которых раскрывается характер протекания процессов общественной жизни как деятельности людей, степень совпадения целей и результатов деятельности. Ядром вопроса о соотношении стихийности и сознательности в историческом процессе является проблема рациональности и ее границ применительно к особенностям индустриальной цивилизации.

В качестве исходного пункта представлений о возможности полностью сознательной (рациональной) организации социальной жизни можно рассматривать учение Платона об идеальном государстве. Однако наиболее объемно проблема обсуждается в Новое время в условиях становления и развития индустриального общества.

В духе рационализма и просвещения обосновывается идея о возможности рациональной организации общества и исключения в нем какой-либо стихийности (случайности) на основе научного предвидения, в чем и выражается общественный прогресс (Декарт и др.). Идеальное общество есть рационально организованное общество, где ведущую роль выполняют носители знаний, из единого центра планирующие будущее (позитивизм, марксизм). Предельной формой данного подхода выступила теория и практика коммунистических режимов, исходивших из идеи абсолютной рационализируемости всех сторон жизни общества и человека (ленинизм). Исторический процесс трактуется здесь как закономерный переход от стихийности к сознательности общественной жизни под руководством знающих будущее организаций и вождей. Высший критерий сознательности - совпадение деятельности с требованиями объективных социальных законов. Стихийность же исходит из иллюзий, ненаучных представлений об обществе. Поэтому хотя каждый человек в досоциалистических обществах действует в своей повседневной жизни сознательно, социальный процесс в целом стихиен, разрушителен. Необходим переход к сознательному творчеству истории, где сознательность тождественна планомерности, и достигается совпадение целей и результатов деятельности.

Другой версией решения проблемы является технократизм, хотя и отвергающий идеи коммунизма, но опирающийся на ту же логику социального консерватизма. Практический опыт сознательной (планомерной) организации общественной жизни показал, что такой подход неминуемо перерастает в тоталитаризм, в кризис и угрозу гибели цивилизации. Тоталитаризм выступает при этом чаще всего как результат самих возвышенных устремлений: для этого достаточно поставить себе целью организовать жизнь общества по единому плану н последовательно стремиться к реализации этой цели на практике. Итогом является то, что не предусматривалось в благородных планах: лишение людей свободы выбора, контроль над всеми сторонами их жизни, нивелировка личности, превращение ее в средство общественных целей, постоянное снижение квалификации управляющих, система деспотизма и насилия, исходящая из догмата непогрешимости правящих структур. За этим скрыт парадокс рациональности: чем больше мы стремимся рационализировать общество, тем больше в нем подавление человека и фактическое торжество иррационального (М. Вебер).

В итоге в социально-философской мысли формируются качественно иные подходы к проблеме стихийности и сознательности в историческом процессе.

В основе их лежат следующие идеи: 1) наличие в силу социокультурных особенностей множества рациональностей, которые недопустимо сводить только к науке; 2) многонаправленность социальных процессов, развитие философии нестабильности и т.п., что делает невозможным однозначное историческое предсказание будущего и соответственно его планирование; 3) наличие в деятельности человека взаимодополняющих рациональных и иррациональных начал (Хайек, Поппер, Франк и др.). На передний план выходит идея открытой рациональности, т.е. рациональности критической, способной к выходу за пределы готовых схем и жестких конструкций, ибо реальность всегда шире, богаче, полнее любых человеческих представлений о ней, а потому недопустима канонизация содержания любой картины мира.

При всей роли сознательности в основе исторического процесса лежат "спонтанные порядки", которые складываются не по чьему-то замыслу, а стихийно в ходе социальной эволюции, где координация социальных действий достигается за счет соблюдения универсальных правил поведения.

В результате утверждается расширенный порядок человеческого сотрудничества на основе использования огромного массива рассеянного в обществе знания, чего не может обеспечить ни один планирующий центр (Хайек). Тем самым ограничивается монополизм в любых его формах, особенно монополия на истину, поскольку в силу разрозненности и противоречивости человеческих устремлений никто не имеет права претендовать на владение абсолютной истиной. Стихийность, таким образом, соответствует человеческой природе, что вовсе на исключает элементов организации, но на основе конкуренции и согласования различных подходов, отказа от опеки над людьми, децентрализации принятия решений, демократической организации общества. Формируется не единый план на всех, а социальная политика, постоянно корректируемая обстоятельствами, конкретные социальные технологии в духе социальной инженерии (Поппер). И хотя, тем самым усложняется принятие решений, при этом блокируется волюнтаризм, а принимаемые решения оказываются действительно эффективными.

В итоге обеспечивается действительная сознательность, особенно необходимая в условиях обострения глобальных проблем, когда требуется сознательно направляемое развитие человечества в целом - на основе ноосферного подхода, принципа коэволюции природы и общества, что невозможно без вмешательства планетарного Разума.

Оскар Уайльд. Кентервильское привидение

Материально-идеалистическая история

Когда мистер Хайрам Б. Отис, американский посол, решил купить

Кентервильский замок, все уверяли его, что он делает ужасную глупость,- было

достоверно известно, что в замке обитает привидение.

Сам лорд Кентервиль, человек донельзя щепетильный, даже когда дело

касалось сущих пустяков, не преминул при составлении купчей предупредить

мистера Отиса.

Нас как-то не тянуло в этот замок,- сказал лорд Кентервиль,- с тех

пор как с моей двоюродной бабкой, вдовствующей герцогиней Болтон, случился

нервный припадок, от которого она так и не оправилась. Она переодевалась к

обеду, и вдруг ей на плечи опустились две костлявые руки. Не скрою от вас,

мистер Отис, что привидение это являлось также многим ныне здравствующим

членам моего семейства. Его видел и наш приходский священник, преподобный

Огастес Дэмпир, магистр Королевского колледжа в Кембридже. После этой

неприятности с герцогиней вся младшая прислуга ушла от нас, а леди

Кен-тервиль совсем лишилась сна: каждую ночь ей слышались какие-то

непонятные шорохи в коридоре и библиотеке.

Что ж, милорд,- ответил посол,- пусть привидение идет вместе с

мебелью. Я приехал из передовой страны, где есть все, что можно купить за

деньги. К тому же молодежь у нас бойкая, способная перевернуть весь ваш

Старый Свет. Наши молодые люди увозят от вас лучших актрис и оперных

примадонн. Так что, заведись в Европе хоть одно привидение, оно мигом

очутилось бы у нас в каком-нибудь музее или в разъездном паноптикуме.

Боюсь, что кентервильское привидение все-таки существует,- сказал,

улыбаясь, лорд Кентервиль,- хоть оно, возможно, и не соблазнилось

предложениями ваших предприимчивых импресарио. Оно пользуется известностью

добрых триста лет,- точнее сказать, с тысяча пятьсот восемьдесят четвертого

года,- и неизменно появляется незадолго до кончины кого-нибудь из членов

нашей семьи.

Обычно, лорд Кентервиль, в подобных случаях приходит домашний врач.

Никаких привидений нет, сэр, и законы природы, смею думать, для всех одни -

даже для английской аристократии.

Вы, американцы, еще так близки к природе! - отозвался лорд

Кентервиль, видимо, не совсем уразумев последнее замечание мистера Отиса. -

Что ж, если вас устроит дом с привидением, то все в порядке. Только не

забудьте, я вас предупредил.

Несколько недель спустя была подписана купчая, и по окончании

лондонского сезона посол с семьей переехал в Кентервильский замок. Миссис

Отис, которая в свое время - еще под именем мисс Лукреция Р. Тэппен с 53-й

Западной улицы - славилась в Нью-Йорке своей красотой, была теперь дамой

средних лет, все еще весьма привлекательной, с чудесными глазами и точеным

профилем. Многие американки, покидая родину, принимают вид хронических

больных, считая это одним из признаков европейской утонченности, но миссис

Отис этим не грешила. Она обладала великолепным телосложением и совершенно

фантастическим избытком энергии. Право, ее нелегко было отличить от

настоящей англичанки, и ее пример лишний раз подтверждал, что теперь у нас с

Америкой все одинаковое, кроме, разумеется, языка. Старший из сыновей,

которого родители в порыве патриотизма окрестили Вашингтоном,- о чем он

всегда сожалел,- был довольно красивый молодой блондин, обещавший стать

хорошим американским дипломатом, поскольку он три сезона подряд дирижировал

немецкой кадрилью в казино Ньюпорта и даже в Лондоне заслужил репутацию

превосходного танцора. Он питал слабость к гардениям и геральдике, отличаясь

во всем остальном совершенным здравомыслием. Мисс Вирджинии Е. Отис шел

шестнадцатый год. Это была стройная девочка, грациозная, как лань, с

большими, ясными голубыми глазами. Она прекрасно ездила на пони и, уговорив

однажды старого лорда Билтона проскакать с ней два раза наперегонки вокруг

Гайд-парка, на полтора корпуса обошла его у самой статуи Ахиллеса; этим она

привела в такой восторг юного герцога Чеширского, что он немедленно сделал

ей предложение и вечером того же дня, весь в слезах, был отослан своими

опекунами обратно в Итон. В семье было еще двое близнецов, моложе Вирджинии,

которых прозвали "Звезды и полосы", поскольку их без конца пороли. Поэтому

милые мальчики были, не считая почтенного посла, единственными убежденными

республиканцами в семье.

От Кентервильского замка до ближайшей железнодорожной станции в Аскоте

целых семь миль, но мистер Отис заблаговременно телеграфировал, чтобы им

выслали экипаж, и семья двинулась к замку в отличном расположении духа.

Был прекрасный июльский вечер, и воздух был напоен теплым ароматом

соснового леса. Изредка до них доносилось нежное воркование лесной горлицы,

пестрая грудь фазана. Крошечные белки поглядывали на них с высоких буков, а

кролики прятались в низкой поросли или, задрав белые хвостики, улепетывали

по мшистым кочкам. Но не успели они въехать в аллею, ведущую к

Кентервильскому замку, как небо вдруг заволокло тучами, и странная тишина

сковала воздух. Молча пролетела у них над головой огромная стая галок, и,

когда они подъезжали к дому, большими редкими каплями начал накрапывать

На крыльце их поджидала опрятная старушка в черном шелковом платье,

белом чепце и переднике. Это была миссис Амни, домоправительница, которую

миссис Отис, по настоятельной просьбе леди Кентервиль, оставила в прежней

должности. Она низко присела перед каждым из членов семьи и церемонно,

по-старинному, промолвила:

Добро пожаловать в замок Кентервилей! Они вошли вслед за нею в дом и,

миновав настоящий тюдоровский холл, очутились в библиотеке - длинной и

низкой комнате, обшитой черным дубом, с большим витражом против двери. Здесь

уже все было приготовлено к чаю. Они сняли плащи и шали и, усевшись за стол,

принялись, пока миссис Амни разливала чай, разглядывать комнату.

Вдруг миссис Отис заметила потемневшее от времени красное пятно на

полу, возле камина, и, не понимая, откуда оно взялось, спросила миссис Амни:

Наверно, здесь что-то пролили?

Да, сударыня,- ответила старая экономка шепотом,- здесь пролилась

Какой ужас!- воскликнула миссис Отис. - Я не желаю, чтобы у меня в

гостиной были кровавые пятна. Пусть его сейчас же смоют!

Старушка улыбнулась и ответила тем же таинственным? шепотом:

Вы видите кровь леди Элеоноры Кентервиль, убиенной на этом самом

месте в тысяча пятьсот семьдесят пятом году супругом своим сэром Симоном де

Кентервиль. Сэр Симон пережил ее на девять лет и потом вдруг исчез при

весьма загадочных обстоятельствах. Тело его так и не нашли, но грешный дух

его доныне бродит по замку. Туристы и прочие посетители замка с неизменным

восхищением осматривают это вечное, несмываемое пятно.

Что за глупости!- воскликнул Вашингтон Отис. - Непревзойденный

Пятновыводитель и Образцовый Очиститель Пинкертона уничтожит его в одну

И не успела испуганная экономка помешать ему, как он, опустившись на

колени, принялся тереть пол маленькой черной палочкой, похожей на губную

помаду. Меньше чем в минуту от пятна и следа не осталось.

- "Пинкертон" не подведет! - воскликнул он, обернувшись с торжеством к

восхищенному семейству. Но не успел он это досказать, как яркая вспышка

молнии озарила полутемную комнату, оглушительный раскат грома заставил всех

вскочить на ноги, а миссис Амни лишилась чувств.

Какой отвратительный климат,- спокойно заметил американский посол,

закуривая длинную сигару с обрезанным концом.- Наша страна-прародительница

до того перенаселена, что даже приличной погоды на всех не хватает. Я всегда

считал, что эмиграция - единственное спасение для Англии.

Дорогой Хайрам,- сказала миссис Отис,- как быть, если она чуть что

примется падать в обморок?

Удержи у нее разок из жалованья, как за битье посуды,- ответил

посол,и ей больше не захочется.

И правда, через две-три секунды миссис Амни вернулась к жизни. Впрочем,

как нетрудно было заметить, она не вполне еще оправилась от пережитого

потрясения и с торжественным видом объявила мистеру Отису, что его дому

грозит беда.

Сэр,- сказала она,- мне доводилось видеть такое, от чего у всякого

христианина волосы встанут дыбом, и ужасы здешних мест много ночей не давали

мне смежить век.

Но мистер Отис и его супруга заверили почтенную особу, что они не

боятся привидений, и, призвав благословенье божье на своих новых хозяев, а

также намекнув, что неплохо бы прибавить ей жалованье, старая

домоправительница нетвердыми шагами удалилась в свою комнату.

Всю ночь бушевала буря, но ничего особенного не случилось. Однако,

когда на следующее утро семья сошла к завтраку, все снова увидели на полу

ужасное кровавое пятно.

В Образцовом Очистителе сомневаться не приходится,- сказал Вашингтон.

Я его на чем только не пробовал. Видно, здесь и в самом деле поработало

привидение.

И он снова вывел пятно, а наутро оно появилось на прежнем месте. Оно

было там и на третье утро, хотя накануне вечером мистер Отис, прежде чем

уйти спать, самолично запер библиотеку и забрал с собою ключ. Теперь вся

семья была занята привидениями. Мистер Отис стал подумывать, не проявил ли

он догматизма, отрицая существование духов; миссис Отис высказала намеренье

вступить в общество спиритов, а Вашингтон сочинил длинное письмо господам

Майерс и Подмор касательно долговечности кровавых пятен, порожденных

преступлением. Но если и оставались у них какие-либо сомнения в реальности

призраков, они в ту же ночь рассеялись навсегда.

День был жаркий и солнечный, и с наступлением вечерней прохлады

семейство отправилось на прогулку. Они вернулись домой лишь к девяти часам и

сели за легкий ужин. О привидениях даже речи не заходило, так что все

присутствующие отнюдь не были в том состоянии повышенной восприимчивости,

которое так часто предшествует материализации духов. Говорили, как потом мне

рассказал мистер Отис, о чем всегда говорят просвещенные американцы из

высшего общества; о бесспорном превосходстве мисс Фанни Давенпорт как

актрисы над Сарой Бернар; о том, что даже в лучших английских домах не

подают кукурузы, гречневых лепешек и мамалыги; о значении Бостона для

формирования мировой души; о преимуществах билетной системы для провоза

багажа по железной дороге; о приятной мягкости нью-йоркского произношения по

сравнению с тягучим лондонским выговором. Ни о чем сверхъестественном речь

не шла, а о сэре Симоне де Кентервиле никто даже не заикнулся. В одиннадцать

вечера семья удалилась на покой, и полчаса спустя в доме погасили свет.

Очень скоро, впрочем, мистер Отис проснулся от непонятных звуков в коридоре

у него за дверью. Ему почудилось, что он слышит - с каждой минутой все

отчетливей - скрежет металла. Он встал, чиркнул спичку и взглянул на часы.

Был ровно час ночи. Мистер Отис оставался совершенно невозмутимым и пощупал

свой пульс, ритмичный, как всегда. Странные звуки не умолкали, и мистер Отис

теперь уже явственно различал звук шагов. Он сунул ноги в туфли, достал из

несессера какой-то продолговатый флакончик и открыл дверь. Прямо перед ним в

призрачном свете луны стоял старик ужасного вида. Глаза его горели, как

раскаленные угли, длинные седые волосы патлами ниспадали на плечи, грязное

платье старинного покроя было все в лохмотьях, с рук его и ног, закованных в

кандалы, свисали тяжелые ржавые цепи.

Сэр,- сказал мистер Отис,- я вынужден настоя-тельнейше просить вас

смазывать впредь свои цепи. С этой целью я захватил для вас пузырек

машинного масла "Восходящее солнце демократической партии". Желаемый эффект

после первого же употребления. Последнее подтверждают наши известнейшие

священнослужители, в чем вы можете самолично удостовериться, ознакомившись с

этикеткой. Я оставлю бутылочку на столике около канделябра и почту за честь

снабжать вас вышеозначенным средством по мере надобности.

С этими словами посол Соединенных Штатов поставил флакон на мраморный

столик и, закрыв за собой дверь, улегся в постель.

Кентервильское привидение так и замерло от возмущения. Затем, хватив в

гневе бутылку о паркет, оно ринулось по коридору, излучая зловещее зеленое

сияние и глухо стеная. Но едва оно ступило на верхнюю площадку широкой

дубовой лестницы, как из распахнувшейся двери выскочили две белые фигурки, и

огромная подушка просвистела у него над головой. Времени терять не

приходилось и, прибегнув спасения ради к четвертому измерению, дух скрылся в

деревянной панели стены. В доме все стихло.

Добравшись до потайной каморки в левом крыле замка, привидение

прислонилось к лунному лучу и, немного отдышавшись, начало обдумывать свое

положение. Ни разу за всю его славную и безупречную трехсотлетнюю службу его

так не оскорбляли. Дух вспомнил о вдовствующей герцогине, которую насмерть

напугал, когда она смотрелась в зеркало, вся в кружевах и бриллиантах; о

четырех горничных, с которыми случилась истерика, когда он всего-навсего

улыбнулся им из-за портьеры в спальне для гостей; о приходском священнике,

который до сих пор лечится у сэра Уильяма Галла от нервного расстройства,

потому что однажды вечером, когда он выходил из библиотеки, кто-то задул у

него свечу; о старой мадам де Тремуйяк, которая, проснувшись как-то на

рассвете и увидав, что в кресле у камина сидит скелет и читает ее дневник,

слегла на шесть недель с воспалением мозга, примирилась с церковью и

решительно порвала с известным скептиком мосье де Вольтером. Он вспомнил

страшную ночь, когда злокозненного лорда Кентервиля нашли задыхающимся в

гардеробной с бубновым валетом в горле. Умирая, старик сознался, что с

помощью этой карты он обыграл у Крокфор-да Чарлза Джеймса Фокса на пятьдесят

тысяч фунтов и что эту карту ему засунуло в глотку кентервильское

привидение. Он припомнил каждую из жертв своих великих деяний, начиная с

дворецкого, который застрелился, едва зеленая рука постучалась в окно

буфетной, и кончая прекрасной леди Статфилд. которая вынуждена была всегда

носить на шее черную бархатку, чтобы скрыть отпечатки пяти пальцев,

оставшиеся на ее белоснежной коже. Она потом утопилась в пруду, знаменитом

своими карпами, в конце Королевской аллеи. Охваченный тем чувством

самоупоения, какое ведомо всякому истинному художнику, он перебирал в уме

свои лучшие роли, и горькая улыбка кривила его губы, когда он вспоминал

последнее свое выступление в качестве Красного Рабена, или

Младенца-удавленника, свой дебют в роли Джибона Кожа да кости, или

Кровопийцы с Бекслейской Топи; припомнил и то, как потряс зрителей

всего-навсего тем, что приятным июньским вечер

ом поиграл в кегли своими костями на площадке для лаун-тенниса.

И после всего этого заявляются в замок эти мерзкие нынешние американцы,

навязывают ему машинное масло и швыряют в него подушками! Такое терпеть

нельзя! История не знала примера, чтоб так обходились с привиде-нием. И он

замыслил месть и до рассвета остался недвижим, погруженный в раздумье.

На следующее утро, за завтраком, Отисы довольно долго говорили о

привидении. Посол Соединенных Штатов был немного задет тем, что подарок его

отвергли.

Я не собираюсь обижать привидение,- сказал он,-г и я не могу в данной

связи умолчать о том, что крайне невежливо швырять подушками в того, кто

столько лет обитал в этом доме. - К сожалению, приходится добавить, что это

абсолютно справедливое замечание близнецы встретили громким хохотом. - Тем

не менее,- продолжал посол,- если дух проявит упорство и не пожелает

воспользоваться машинным маслом "Восходящее солнце демократической партии",

придется расковать его. Невозможно спать, когда так шумят у тебя под дверью.

Впрочем, до конца недели их больше не потревожили, только кровавое

пятно в библиотеке каждое утро вновь появлялось на всеобщее обозрение.

Объяснить это было. непросто, ибо дверь с вечера запирал сам мистер Отис, а

окна закрывались ставнями с крепкими засовами. Хамелеонопо-добная природа

пятна тоже требовала объяснения. Иногда оно было темно-красного цвета,

иногда киноварного, иногда пурпурного, а однажды, когда они сошли вниз для

семейной молитвы по упрощенному ритуалу Свободной американской реформатской

епископальной церкви, пятно оказалось изумрудно-зеленым. Эти

калейдоскопические перемены, разумеется, очень забавляли семейство, и каждый

вечер заключались пари в ожидании утра. Только маленькая Вирджиния не

участвовала в этих забавах; она почему-то всякий раз огорчалась при виде

кровавого пятна, а в тот день, когда оно стало зеленым, чуть не

расплакалась.

Второй выход духа состоялся в ночь на понедельник. Семья только

улеглась, как вдруг послышался страшный грохот в холле. Когда перепуганные

обитатели замка сбежали вниз, они увидели, что на полу валяются большие

рыцарские доспехи, упавшие с пьедестала, а в кресле с высокой спинкой сидит

кентервильское привидение и, морщась от боли, потирает себе колени. Близнецы

с меткостью, которая приобретается лишь долгими и упорными упражнениями на

особе учителя чистописания, тотчас же выпустили в него по заряду из своих

рогаток, а посол Соединенных Штатов прицелился из револьвера и, по

калифорнийскому обычаю, скомандовал "руки вверх!". Дух вскочил с бешеным

воплем и туманом пронесся меж них, потушив у Вашингтона свечу и оставив всех

во тьме кромешной. На верхней площадке он немного отдышался и решил

разразиться своим знаменитым дьявольским хохотом, который не раз приносил

ему успех. Говорят, от него за ночь поседел парик лорда Рейкера, и этот

хохот, несомненно, был причиной того, что три французских гувернантки леди

Кентервиль заявили об уходе, не прослужив в доме и месяца. И он разразился

самым своим ужасным хохотом, так что отдались звонким эхом старые своды

замка. Но едва смолкло страшное эхо, как растворилась дверь, и к нему вышла

миссис Отис в бледно-голубом капоте.

Боюсь, вы расхворались,- сказала она. - Я принесла вам микстуру

доктора Добелла. Если вы страдаете несварением желудка, она вам поможет.

Дух метнул на нее яростный взгляд и приготовился обернуться черной

собакой - талант, который принес ему заслуженную славу и воздействием коего

домашний врач объяснил неизлечимое слабоумие дяди лорда Кентервиля,

достопочтенного Томаса Хортона. Но звук приближающихся шагов заставил его

отказаться от этого намерения. Он удовольствовался тем, что стал слабо

фосфоресцировать, и в тот момент, когда его уже настигли близнецы, успел,

исчезая, испустить тяжелый кладбищенский стон.

Добравшись до своего убежища, он окончательно потерял самообладание и

впал в жесточайшую тоску. Невоспитанность близнецов и грубый материализм

миссис Отис крайне его шокировали; но больше всего его огорчило то, что ему

не удалось облечься в доспехи. Он полагал, что даже нынешние американцы

почувствуют робость, узрев привидение в доспехах,- ну хотя бы из уважения к

своему национальному поэту Лонгфелло, над изящной и усладительной поэзией

которого он просиживал часами, когда Кентервили переезжали в город. К тому

же это были его собственные доспехи. Он очень мило выглядел в них на турнире

в Кенильворте и удостоился тогда чрезвычайно лестной похвалы от самой

королевы-девственницы. Но теперь массивный нагрудник и стальной шлем

оказались слишком тяжелы для него, и, надев доспехи, он рухнул на каменный

пол, разбив колени и пальцы правой руки.

Он не на шутку занемог и несколько дней не выходил из комнаты,- разве

что ночью, для поддержания в должном порядке кровавого пятна. Но благодаря

умелому самоврачеванию он скоро поправился и решил, что в третий раз

попробует напугать посла и его домочадцев. Он наметил себе пятницу

семнадцатого августа и в канун этого дня допоздна перебирал свой гардероб,

остановив наконец выбор на высокой широкополой шляпе с красным пером, саване

с рюшками у ворота и на рукавах и заржавленном кинжале. К вечеру начался

ливень, и ветер так бушевал, что все окна и двери старого дома ходили

ходуном. Впрочем, подобная погода была как раз по нем. План его был таков:

первым делом он тихонько проберется в комнату Вашингтона Отиса и постоит у

него в ногах, бормоча себе что-то под нос, а потом под звуки заунывной

музыки трижды пронзит себе горло кинжалом. К Вашингтону он испытывал особую

неприязнь, так как прекрасно знал, что именно он взял в обычай стирать

знаменитое Кентервильское Кровавое Пятно Образцовым Пинкертоновским

Очистителем. Доведя этого безрассудного и непочтительного юнца до полной

прострации, он проследует затем в супружескую опочивальню посла Соединенных

Штатов и возложит покрытую холодным потом руку на лоб миссис Отис,

нашептывая тем временем ее трепещущему мужу страшные тайны склепа. Насчет

маленькой Вирджи-нии он пока ничего определенного не придумал. Она ни разу

его не обидела и была красивой и доброй девочкой. Здесь можно обойтись

несколькими глухими стонами из шкафа, а если она не проснется, он подергает

дрожащими скрюченными пальцами ее одеяло. А вот близнецов он проучит как

следует. Перво-наперво он усядется им на грудь, чтобы они заметались от

привидевшихся кошмаров, а потом, поскольку их кровати стоят почти рядом,

застынет между ними в образе холодного, позеленевшего трупа и будет так

стоять, пока они не омертвеют от страха. Тогда он сбросит саван и, обнажив

свои белые кости, примется расхаживать по комнате, вращая одним глазом, как

полагается в роли Безгласого Даниила, или Скелета-самоубийцы. Это была очень

я роль, ничуть не слабее его знаменитого Безумного Мартина, или

Сокрытой Тайны, и она не раз производила сильное впечатление на зрителей.

В половине одиннадцатого он догадался по звукам, что вся семья

отправилась на покой. Ему еще долго мешали дикие взрывы хохота,- очевидно,

близнецы с беспечностью школьников резвились перед тем, как отойти ко сну,но

в четверть двенадцатого в доме воцарилась тишина, и, только пробило полночь,

он вышел на дело. Совы бились о стекла, ворон каркал на старом тисовом

дереве, и ветер блуждал, стеная, словно неприкаянная душа, вокруг старого

дома. Но Отисы спокойно спали, не подозревая ни о чем, в храп посла заглушал

дождь и бурю. Дух со злобной усмешкой на сморщенных устах осторожно вышел из

панели. Луна сокрыла свой лик за тучей, когда он крался мимо окна фонарем,

на котором золотом и лазурью были выведены его герб и герб убитой им жены.

на него с отвращением.

Вдруг ему почудилось, что кто-то окликнул его, и он замер на месте, но

это только собака залаяла на Красной ферме. И он продолжал свой путь,

бормоча никому теперь не понятные ругательства XVI века и размахивая в

воздухе заржавленным кинжалом. Наконец он добрался до поворота, откуда

начинался коридор, ведущий в комнату злосчастного Вашингтона. Здесь он

переждал немного. Ветер развевал его седые космы и свертывал в неописуемо

ужасные складки его могильный саван. Пробило четверть, и он почувствовал,

что время настало. Он самодовольно хихикнул и повернул за угол; но едва он

ступил шаг, как отшатнулся с жалостным воплем и закрыл побледневшее лицо

длинными костлявыми руками. Прямо перед ним стоял страшный призрак,

недвижный, точно изваяние, чудовищный, словно бред безумца. Голова у него

была лысая, гладкая, лицо толстое, мертвенно-бледное; гнусный смех свел

черты его в вечную улыбку. Из глаз его струились лучи алого света, рот был

как широкий огненный колодец, а безобразная одежда, так похожая на его

собственную, белоснежным саваном окутывала могучую фигуру. На груди у

призрака висела доска с непонятной надписью, начертанной старинными буквами.

О страшном позоре, должно быть, вещала она, о грязных пороках, о диких

злодействах. В поднятой правой руке его был зажат меч из блестящей стали.

Никогда доселе не видав привидений, дух Кентервиля, само собой

разумеется, ужасно перепугался и, взглянув еще раз краешком глаза на

страшный призрак, кинулся восвояси. Он бежал, не чуя под собою ног, путаясь

в складках савана, а заржавленный кинжал уронил по дороге в башмак посла,

где его поутру нашел дворецкий. Добравшись до своей комнаты и почувствовав

себя в безопасности, дух бросился на свое жесткое ложе и спрятал голову под

одеяло. Но скоро в нем проснулась былая кентервильская отвага, и он решил,

как только рассветет, пойти и заговорить с другим привиде-нием. И едва заря

окрасила холмы серебром, он вернулся туда, где встретил ужасный призрак. Он

понимал, что, в конце концов, чем больше привидений, тем лучше, и надеялся с

помощью нового сотоварища управиться с близнецами. Но когда он очутился на

прежнем месте, страшное зрелище открылось его взору. Видно, что-то недоброе

стряслось с призраком. Свет потух в его пустых глазницах, блестящий меч

выпал у него из рук, и весь он как-то неловко и неестественно опирался о

стену. Дух Кентервиля подбежал к нему, обхватил его руками, как вдруг - о,

ужас! - голова покатилась по полу, туловище переломилось пополам, и он

увидел, что держит в объятиях кусок белого полога, а у ног его валяются

метла, кухонный нож и пустая тыква. Не зная, чем объяснить это странное

превращение, он дрожащими руками поднял доску с надписью и при сером

утреннем свете разобрал такие страшные слова:

ДУХ ФИРМЫ ОТИС Единственный подлинный и оригинальный призрак

Остерегайтесь подделок! Все остальные - не настоящие!

Ему стало все ясно. Его обманули, перехитрили, провели! Глаза его

зажглись прежним кентервильским огнем; он заскрежетал беззубыми деснами и,

воздев к небу изможденные руки, поклялся, следуя лучшим образцам старинной

стилистики, что, не успеет Шантеклер дважды протрубить в свой рог, как

свершатся кровавые дела и убийство неслышным шагом пройдет по этому дому.

Едва он произнес эту страшную клятву, как вдалеке с красной черепичной

крыши прокричал петух. Дух залился долгим, глухим и злым смехом и стал

ждать. Много часов прождал он, но петух почему-то больше не запел. Наконец

около половины восьмого шаги горничных вывели его из оцепенения, и он

вернулся к себе в комнату, горюя о несбывшихся планах и напрасных надеждах.

Там, у себя, он просмотрел несколько самых своих любимых книг о старинном

рыцарстве и узнал из них, что всякий раз, когда произносилась эта клятва,

петух пел дважды.

В процессе философского анализа понятие "общество" может означать, во-первых, обособившуюся от природы часть материального мира и, во-вторых, определенный период, ступень в развитии человеческой истории.

Общество – совокупность людей, объединенных исторически сложившимися формами их взаимосвязи и взаимодействия в целях удовлетворения своих потребностей.

Общество есть продукт взаимодействия людей.

Натуралистическое направление характеризуется пониманием общества как естественного продолжения природы, природных условий, космоса.

Натурализм приводит прямую аналогию между явлениями природы и общества, объясняет специфику общественных отношений и процессов ссылками на закономерности природных явлений.

Сторонники социобиологии связывали многообразие исторического процесса с генетическими, расовыми, половыми особенностями. Представители натуралистического направления связывали перспективу развития человечества с освоением космических "окрестностей" Земли, а затем и более далеких пространств Вселенной.

Идеализм усматривает основания, причины и факторы происхождения и функционирования общества в духовной сфере.

Философы-идеалисты главную задачу общественного развития видели в духовном самоусовершенствовании общества и человека. Авторы подобных идей глубоко обосновывали значение духовного начала в деятельности людей. Ими было высказано немало плодотворных идей и догадок, относящихся к различным сторонам взаимодействия в системе мир - общество - человек. Но в целом история представлялась как переплетение различных отношений (политических, экономических, правовых, нравственных, семейных, религиозных и других), где господствовали хаос и случайность. Общество рассматривалось как агрегат индивидов, действующих в соответствии со своими целями и устремлениями.

Различают субъективно – идеалистические и объективно – идеалистические представления .

Объективные: на общество оказывают решающее воздействие общественное мнение, мировая Воля.

Субъетивные: общество есть продукт воли, разума и других проявлений духа выдающихся личностей.

Материализм . Представители: К.Маркс и Ф.Энгельс.

Согласно этому подходу общество понимается как материальное образование, развивающееся в рамках объективных и необходимых естественно – исторических закономерностей.

Исходным пунктом рассмотрения социальных процессов были люди, наделенные потребностями и интересами, находящиеся в определенных связях друг с другом. Совокупность общественных взаимодействий всех социальных субъектов и образует конкретно-историческое общество. Формирование материалистического понимания истории связано с выделением из всей совокупности связей и отношений материальных (экономических) отношений. На этом основании было сформулировано понятие "общественного бытия". Под последним понимались материальные условия жизни общества и материальные отношения людей друг к другу, природе. Признаком материальных общественных отношений является их независимость от общественного сознания. Напротив, общественное бытие определяет общественное сознание - сложную систему чувств, взглядов, идей, теорий, в которых отражается общественное бытие. Но общественное сознание - это не пассивное созерцание: оно, в свою очередь, оказывает активное обратное воздействие на бытие.

44. Формационная и цивилизационная концепции общественного развития и реальный исторический процесс. В социальной философии разработаны две концепции общественного развития - формационная и цивилизационная.

Формационная концепция основана на понятии общественно-экономической формации - типе общества, который характеризуется специфическим экономическим базисом (экономическим способом производства) и соответствующими ему идеологической надстройкой, историческими формами общности людей, типом и формой семьи. Понятие общественно-экономической формации позволяет представить историю в виде ряда последовательных ступеней, образующих линию прогресса. К. Маркс выделял пять общественно-экономических формаций:

-первобытно-общинная (Первобытное общество было первой общественно-экономической формацией наблюдаемой в истории человечества. Она возникла, когда человечество выделилось из животного мира и приобрело свои специфические качества. Низкий уровень развития производительных сил соответствовал и определенным отношениям между людьми. Эти отношения базировались на общественной собственности на средства производства),

-рабовладельческая (имеет в основе собственность не только на средства производства, но и на собственно трудящегося: раба. Возникают антагонистические классы. Чтобы защитить частную собственность и возможность эксплуатации формируется государство и право с различными органами принуждения: армия, суд, бюрократический аппарат и т.д. В то же время возникает и разделение между умственным и физическим трудом),

-феодальная (имеет своей базой собственность сеньоров на средства производства (в первую очередь на землю) и частичную собственность на трудящегося: крепостного крестьянина. Между тем, в феодальном обществе существовала и личная собственность крестьян и ремесленников),

-капиталистическая (имеет своей базой частную собственность на средства производства и эксплуатацию труда свободных наемных рабочих, вынужденных продавать свою рабочую сил),

-коммунистическая ((по мнению Маркса – это будущее человечества) должна базироваться на общественной собственности на средства производства. Конечная цель – это создание благоприятных условий для развития каждого индивида и общества в целом, где свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех).

Цивилизационная концепция основана на понятии цивилизации. В конце XIX – начале ХХ века в трудах Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, позднее А. Тойнби активно разрабатывается цивилизационная концепция общественного развития. По их представлениям, основу общественной жизни составляют более или менее изолированные друг от друга «культурно-исторические типы» (Н.Я. Данилевский) или «цивилизации» (О. Шпенглер, А. Тойнби), проходящие в своем развитии ряд последовательных стадий: зарождение, расцвет, старение, упадок. Единого определения цивилизации до сих пор не выработано. В самом общем виде, цивилизация - это общество, которое характеризуется специфической социальной организацией, а также всей совокупностью материальных и духовных достижений. Согласно цивилизационной концепции, ход истории приводит к образованию многих цивилизаций, которые так или иначе взаимодействуют друг с другом.

А. Тойнби подразделял цивилизации на основные (шумерская, вавилонская, эллинская, китайская, индусская, исламская, христианская) и локальные (русскую, немецкую, американскую и др.), однако не отрицал существования мировой цивилизации.

Формационная и цивилизационная концепции - это два среза единого исторического процесса, которые взаимно дополняют друг друга. Цивилизационный подход к истории общества ставит человека в центре изучения прошлого и настоящего общества. Именно в возможности раскрытия исторического смысла любой эпохи через ее человеческое измерение и заключается главное отличие понятия "цивилизация" от понятия "формация", раскрывающего исторический смысл через отвлеченно-объективные измерения.

ИДЕАЛИЗМ

ИДЕАЛИЗМ

Поскольку идеалистич. или материалистич. решения осн. вопроса философии являются взаимоисключающими, истинным может быть лишь одно из них. Таковым является материалистич. , что подтверждается историей науки и развитием обществ. практики. Однако И. существует на протяжении тысячелетий и имеет) свои глубокие социальные и гносеологич. корни. Исто-рич. истоками И. являются присущий мышлению первобытного человека , одушевление всего окружающего мира и рассмотрение его движущих сил по образу и подобию человеч. поступков как обусловленных сознанием и волей. В дальнейшем гносеологич. истоком И. становится сама абстрактного мышления. Возможность И. дана уже в первой элементарной абстракции. Образование общих понятий и возрастающая степень абстрагирования - необходимые моменты прогресса теоретич. мышления. Однако превратное пользование абстракцией влечёт за собой отвлечённых мышлением свойств, отношений, действий реальных вещей в отрыве от их конкретных материальных носителей и приписывание этим продуктам абстракции самостоят. существования. Сознание, мышление, величина, форма, красота, мыслимые вне и независимо от материальных предметов и существ. которые ими обладают, равно как и растение «вообще» или человек «вообще», принимаемые за сущности, или идеи, воплощаемые в вещах,- таков тот ложный ход абстрактного мышления, который ведёт к И. «Прямолинейность и односторонность, деревян-ность и окостенелость, и субъективная слепота voila (вот - Ред.) гносеологические корни идеализма» (Ленин В. И., ПСС , т. 29, с. 322) . Эти гносеологич. корни И. закрепляются в силу определ. социальных факторов, берущих начало в отделении умств. труда от физического, при котором «...сознание и состояния эдгансипироваться от мира...» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч.. т. 3, с. 30) . С формированием рабовладельч. общества И. становится естеств.-историч. формой сознания господствующих классов. По своему происхождению и на всех ступенях развития И. тесно связан с религией. По сути дела И. возник как концептуальное выражение религ. миросозерцания и в последующие эпохи служил, как правило, филос. оправданием и обоснованием религ. веры.

В самых различных видах на разных этапах истории И. по-своему выражал эволюцию форм обществ. сознания в соответствии с характером сменяющихся социальных формаций и новым уровнем развития науки. Осн. формы И., получившие дальнейшее в истории философии, возникли в Др. Греции. Своего наивысшего расцвета филос. И. достиг в нем. классич. философии (кон. 18 - 1-я пол. 19 в. ) , обосновавшей и развившей новую историч. форму рационализма - идеалистич. диалектику. С переходом капитализма в империалистич. стадию доминирующей чертой идеалистич. философии становится поворот к иррационализму в его различных версиях. В совр. эпоху господствующими в бурж. философии идеалистич. течениями являются , экзистенциализм, неотомизм.

Совр. философы-идеалисты редко признают свою принадлежность к идеалистич. лагерю. Господствующая в совр. идеалистич. философии филос. учений чаще всего основывается не на противопоставлении материализма И., а на противопоставлении И. реализму. Так, неотомисты, называя своё учение «реализмом», отличают его и от материализма, и от субъективного И. Другие идеалистич. течения претендуют на преодоление обоих противоборствующих направлений при помощи разного рода двусмысленных терминов («нейтральный монизм», « » и др. ) . Но по существу все подобные истолкования носят дезориентирующий , и все ведущие течения совр. бурж. философии фактически являются различными видами И.

Энгельс Ф., Людвиг Фейербах и конец классич. нем. философии, Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 21; Ленин В. П., Материализм и , ПСС , т. 18; о г о ж е, К «опросу о диалектике, там же, т. 29; Чеpкашин П. П., Гносеологии, корни И., М., 1961 ; О и з е р-нан Т. И., Главные филос. направления, М., 1971 ; Бурж. философии 20 в. , М., (974; Бурж. кануна и начала империализма, М., 1977 ; Совр. бурж. философия, М., 1978.

Б. Э. Быховский.

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

ИДЕАЛИЗМ

Лишенной всякого основания является претензия идеалистов на т.н. практического И. или даже на отождествление И. с последним. При этом под "практич. И." разумеется " в значение и силу идей и идеалов в личной и общественной жизни, формирование и развитие , а также стремление исходить из идеальных побуждений, воля к образу жизни и образу действий соответствующим идеям, к предельному приближению к идеалам" (Еislеr. R., Wörterbuch der philosophischen Begriffe, Bd 1, В., 1927, S. 680).

На самом деле, отрицание идеалистич. решения осн. вопроса философии отнюдь не связано с отрицанием действенной роли идей и идеальных побуждений в человеч. деятельности и обществ. жизни и тем более не влечет за собой принижения или ограничения стремлений и идеалов. Идеалистич. первичности идей и вторичности объективной действительности лишь закрывает путь к науч. пониманию реальных основ, происхождения, развития идей и к установлению объективных возможностей их осуществления, претворения идеалов в действительность.

Широко распространено в бурж. философии понятия И. сферой гносеологии и И. не материализма, а реализма как теоретико-познават. концепции. Такое дезориентирует в борьбе филос. направлений, неправомерно сужая И. и выдавая за не-И. (реализм) филос. учения, допускающие идеалистич. интерпретацию бытия. При этом понятием реализм объединяются несовместимые филос. учения, признающие самостоятельность объекта познания по отношению к его субъекту, независимо от того, как понимаются и субъект – материалистически или идеалистически. Эта дезориентация усугубляется тем, что подобное неправильное употребление, ограничение понятия И. позволяют выдавать разногласия в идеалистическом лагере между многочисленными разновидностями филос. И. за критику И. вообще. Так, напр., параграф 2-го изд. кантовской "Критики чистого разума", озаглавленный "Опровержение идеализма", на деле представляет собой критику одной формы И. (феноменализма) его формой (трансцендентальным идеализмом). Равным образом "Опровержение идеализма" Мура порывает отнюдь не с И., а лишь с определенной (феноменалистической) его разновидностью. Идеалистич. т.н. реализма и, в частности, неореализма (к к-рому принадлежит и Мур) явствует из деклараций самих представителей этого направления, не оставляющих сомнения в том, что они идеалистически решают осн. философии. Так, напр., по словам Александера, можно "приписать "духовность" всем вещам вообще в различной степени" ("The basis of realism", см. "Proceedings of British Academy", v. 6, L., 1914, p. 32).

Нельзя согласиться с выводом, к-рый делается на основании многозначности термина "И." в употреблении различных философов: "Следует как можно меньше пользоваться этим термином, значение которого столь неопределенно" (Lаlande Α., Dictionnaire philosophique, v. 1, P., 1926, p. 325). Строго придерживаясь определенного, четкого и недвусмысленного значения понятия И. как противоположного материализму, следует, наоборот, постоянно руководствоваться этим определением в классификации филос. течений и для уяснения расстановки сил в борьбе филос. идей.

Отказ от противопоставления И. материализму широко практикуется совр. философами-идеалистами. В "Материализме и эмпириокритицизме" Ленина дана глубокая махистской претензии обосновать филос. учение, якобы преодолевающее указанную антитезу, и сформулировать воззрения, к-рые, не будучи материалистическими, не были бы вместе с тем идеалистическими. Ленинская критика, явственно вскрывшая идеалистич. характер этих построений, в равной мере относится и к "нейтральным элементам" Маха и к "нейтральному монизму" Рассела, как и ко всем аналогичным концепциям. "Трудно было бы в наши дни, – читаем мы в статье "Идеализм" в "Краткой философской энциклопеции" Эрмсона, – найти британских философов, которые называли бы себя идеалистами. Многие, конечно, отвергают взгляд, что физические объекты следует рассматривать как предметы, существующие независимо от опыта, но в наши дни не принято называть этих мыслителей идеалистами" ("The concise encyclopedia of Western philosophy...", ed. J. O. Urmson, Ν. Y., , p. 193). Тот , что гл. школы совр. И. (логический позитивизм , экзистенциализм, неотомизм , прагматизм) отрицают идеалистич. природу своей философии, представляет собой чистейшую мистификацию. Все они – неоспоримо идеалистич. учения, направленные против материализма. Доминиканский патер Вохенский заявляет, напр., что "идеалистическая является делом прошлого" (Bocheński G. M., Contemporary European philosophy, Berkeley, 1956, p. 72). Факт уклонения от открытого признания своей принадлежности к идеалистич. лагерю свидетельствует лишь о том, что идеалистич. линия в философии настолько скомпрометирована и непопулярна, что мн. философы-идеалисты предпочитают скрывать свою принадлежность к ней. Вместе с тем отказ нек-рых идеалистов именовать себя идеалистами является тактич. маневром, назначение к-рого – объявить беспредметной борьбу двух лагерей в философии и подменить это генеральное размежевание частными разногласиями многочисленных вариаций И. между собой.

Искусство камуфляжа идеалистич. воззрений достигло в 20 в. большого совершенства. Тем не менее "принципиальная " Авенариуса, расчленение ранее недифференцированного "ощущения" на " " и "содержание" ("sense-data") неопозитивистами, феноменологич. интенциональностъ сознания, принявшая у экзистенциалистов форму "бытия в мире" ("être-dans-le monde"), так же как и фихтеанское "не – „Я“", полагающее "Я", не выходят за пределы идеалистич. решения осн. вопроса философии. Во всех этих учениях непременно обусловлена сознанием, предполагает его.

Особенно широко практикуется этот тактич. маневр в филос. ревизионизме, поскольку он позволяет обойти решающую проблему партийности в философии. На этой почве, как правило, возводятся все ревизионистские концепции в философии. Последний – Лефевра, теоретич. фундаментом к-рого является утверждение, будто сама , лежащая в основе противопоставления материализма идеализму, изжила себя, превратилась в историко-филос. пережиток, лишенный теоретич. интереса и практич. значения. В лучшем случае, Лефевр допускает идеалистич. и материалистич. понимание лишь как равно недоказуемые и неопровержимые постулаты, но отнюдь не как основоположения, определяющие все направление филос. . Даже беглого взгляда на совр. философию достаточно, чтобы убедиться в полной беспочвенности и иллюзорности утверждения о превращении борьбы вокруг осн. вопроса философии в анахронизм. Опровержениями этого утверждения полна филос. действительность. Совр. идеалисты, как и идеалисты прошлого, выступают против "наивного уверения авторов учебников, будто первый науки – это признание внешнего мира". Это – слова амер. философствующего физика-идеалиста Маргенау, к-рый продолжает: "Это, конечно, лишенное оснований утверждение, если не полная бессмыслица, и даже самый поверхностный этого тезиса вскрывает его ошибочность: не обнаруживает мира по ту сторону опыта, она не познает в своих понятиях никаких свойств, которые могли бы ему принадлежать и не нуждается в них для своего понимания" ("Thomas and the physics of 1958", Milwaukee, 1958, p. 35). В том же духе пишет и аргент. Ферратер Мора: "...Большинство идеалистов двадцатого века выбросили этот мир (существующий независимо от сознания) за борт" ("Philosophy today", Ν. Υ., 1960, p. 10–11).

Не менее фальшивым является Сартра, согласно к-рому диалектико-материалистич. миропонимание является не чем иным, как формой абс. идеализма на том основании, что материя якобы играет в этой философии ту же роль, какую абс. идея играет в философии Гегеля. Софизм Сартра основан на отождествлении материалистич. объективности с идеалистич. объективацией абс. субъекта. "Идеализмом" при этом оказывается всякая несубъективистская рационалистич. философия, исходящая из бытия, сущности, субстанции, независимо от того, как понимаются эти – материалистически или идеалистически.

Термин "И." вошел в филос. обиход в 17 в. Лейбниц писал о "гипотезах Эпикура и Платона, крупнейших материалистов и крупнейших идеалистов" ["Réplique aux refléxions de Bayle", см. "Opera philosophica"(ed. I. E. Erdmann), В., 1840, p. 186a], правильно рассматривая Платона как крупнейшего представителя антич. И. (как известно, Ленин определял антич. И. как "линию Платона" и противопоставлял ему антич. материализм как "линию Демокрита" – см. Соч., т. 14, с. 117). Т. о., первоначальное употребление этого понятия соответствует тому значению, к-рое оно сохраняет в марксистско-ленинской терминологии. При этом следует отметить, что рассмотрение философии Платона как олицетворения И. хорошо выражает онтологич. и гносеологич. постановки осн. вопроса философии, поскольку учение Платона предельно ясно обнаруживает идеалистич. понимания бытия и познания: "идеи" как сущности и ( души об идеях, к-рые она созерцала до ее соединения с телом) как принцип познания. В таком значении термин "И." сохранялся вплоть до его ограничения и извращения идеалистами в 19 в. и особенно в совр. бурж. философии.

Но если термин "И." позднего происхождения и насчитывает всего около трех веков, то обозначаемое им филос. направление имеет долгую историю, исчисляемую тысячелетиями, что видно уже из принадлежности к нему Платона. Из этого следует, что И. имеет глубокие корни в обществ. бытии и сознании. Надо различать при этом его гносеологич. и социальные корни.

Гносеологически И. коренится в существ. особенностях самого процесса незнания, к-рый, совершаясь стихийно, создает идеалистич. искажений. Отвлечение, абстрагирование как важнейшая и необходимая черта познават. деятельности таит в себе возможность идеалистич. искажения познаваемого. "Раздвоение познания человека и возможность идеализма... даны уже в п е р в о й, э л е м е н т а р н о й абстракции "дом" вообще и отдельные домы" (Ленин В. И., Соч., т. 38, с. 370). Способность мыслить , действие или в отрыве от материальных предметов, обладающих рассматриваемыми свойствами, совершающих данные действия или вступающих в нек-рое отношение, уже создает почву для идеалистич. истолкования понятий, отражающих материальных вещей. Она позволяет мыслить общее (понятие , идею) как существо (см. тамже) и рассматривать мыслимые свойства, действия, отношения самостоятельно, поскольку мышление в состоянии оперировать ими в отвлечении от материального носителя. Возможность отлета мышления к И. возрастает по мере того, как оно поднимается на более высокие ступени абстракции. При этом уже не те или иные конкретные свойства, действия, отношения служат основой идеалистич. гипостазирования (превращения в самостоят. существо), но свойство, действие, отношение вообще рассматривается как особое существо, имеющее самостоятельное, независимое от материи бытие. На самых высоких ступенях филос. и математич. абстракции содержание понятий, отражающих, в конечном счете, различные стороны, грани, связи и отношения материальной действительности, полностью исчезает. Т. о., гносеологич. корни И., обнаруживаемые уже на низших ступенях науч. познания, при оперировании простейшими абстракциями, на высших ступенях абстракции (математизация, формализация , аксиоматизация естеств.-науч. теорий) еще более способствуют перерастанию в филос. И.

Гносеологич. корнем И. является также тот простой факт, что всякое – познающего субъекта, т. е., что всякое познание есть с у б ъ е к т и в н о е объективного мира, акт сознания, что бытие выступает в нем как объект восприятия и мышления, отражаемый во внутр. мире познающего субъекта. Поскольку д л я с у б ъ е к т а бытие познаваемых объектов существует лишь в той мере, в какой оно познается, воспринимается, ощущается, переживается им, создается гносеологическая возможность отождествления сущего с сознаваемым (см. Сознание). Идеалистическое решение основного вопроса философии в этом случае коренится в софизме: все, что мы познаем, может быть только лишь содержанием нашего познания. Софизм этот рассеивается при преодолении абстракции созерцающего человека как только познающего, а не действующего существа. Практика общественного человека, живущего в материальном мире, рассеивает идеалистич. иллюзию познават. отношения субъекта и объекта как единств. отношения: воздействуя на мир и подвергаясь его воздействию, человек соотносится с ним как материальный объект с материальным объектом. Вот почему в обыденном мировоззрении, основанном на "здравом смысле", не искушенном идеалистич. софизмами, этот гносеологич. корень И. не находит питат. среды. Он лишь искусственно насаждается и культивируется философами-идеалистами. В целом "прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота..." – таковы, по словам Ленина, гносеологические корни И. (там же, с. 361).

Сами по себе гносеологич. корни создают лишь возможность идеалистич. отлета мышления от объективной реальности и деформации ее отражения в сознании. Эта возможность при определенных историч. условиях превращается в действительность, и И. существует как прочная многовековая филос. в развитии обществ. мысли вследствие того, что имеются обществ. силы, заинтересованные в этом превращении, культивирующие, отстаивающие и развивающие идеалистич. направление. Речь идет о классовых корнях идеализма.

Социальную почву, благоприятствующую развитию И., создало первоначально отделение умств. труда от физического, при к-ром "...сознание в состоянии эмансипироваться от мира..." (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., 3, с. 30) и мыслит. деятельность рассматривается как первичная, определяющая, созидательная по отношению к действиям, совершаемым в процессе физич. труда, и вещам, созидаемым в этом процессе. Поскольку умств. был первоначально привилегией господств. класса, И. возникал и развивался как господств. классов.

Идеалистич. партия в философии не есть партия одного определ. класса – классовые основы И. менялись в ходе истории философии. Идеологи разных эксплуататорских классов попеременно брали на себя миссию обоснования и защиты И., причем те же самые на предшествующих этапах своего историч. бытия отвергали И. и содействовали развитию материализма. Как правило, И. был и остается филос. выражением идеологии тех обществ. классов и на той ступени их историч. развития, когда они тормозят прогресс. Как правило, социальной характеристикой классов, теоретики к-рых культивировали И., является их консервативность и реакционность. Именно интересы этих классов (прямо или косвенно, осознанно или неосознанно) стимулируют гносеологич. корней И. в развитые идеалистич. системы, поощряют и закрепляют И. Связь между классовым интересом господств. классов и идеалистич. строем мысли основывается на том, что И. воссоздает бытие в мышлении не таким, каково оно есть на самом деле, способствует искажению и сокрытию объективной истины. Он уводит сознание от реального бытия, направляет устремления людей с преобразования объективной действительности на субъективного отношения к этой действительности и тем самым способствует сохранению того, что есть, таким, как оно есть. Вот почему, по мере того как тот или иной обществ. приходит к господству, устанавливает новую форму эксплуатации и теряет свои былые революц. устремления, его совершают переход от материализма к И. – филос. опоре мировоззрения, благоприятствующего охране существующего строя в антагонистич. обществ. формациях. Такова классовая основа динамики борьбы партий в философии, выражающей борьбу обществ. классов.

Эта общая закономерность в ряде случаев нарушалась в истории философии в силу конкретно-историч. условий развития и относит. самостоятельности идеологии. В отд. странах при определенном стечении историч. обстоятельств прогрессивных классов против противников велась в сфере философии в форме противопоставления одних идеалистич. течений другим. Обычно такая расстановка филос. сил характеризует ранние, незрелые, неразвитые стадии классовой борьбы. Так было с выступлением с позиций платонизма против аристотелизма в эпоху раннего Возрождения (впоследствии, на более позднем этапе развития философии Возрождения уступил материалистич. тенденциям). Такую же роль играл платонизм на исходе средних веков у народов Кавказа и отчасти в арабоязычной философии в борьбе против клерикального догматизма. В известной мере это относится и к классич. нем. И. как нереволюционной, но вместе с тем антифеод. идеологии бюргерства накануне бурж.-демократич. революции.

Специфич. форму религ.-идеалистич. воззрений принимает идеология угнетенных классов, враждебных существ. строю, но не имеющих реальных предпосылок для победы или отчаявшихся в возможности социального преобразования и притом, вследствие культурной отсталости, неспособных преодолеть форму господств. идеологии. Так было в рабовладельч. обществе при возникновении раннего христианства. Так было в период крест. войн европ. средневековья и демократич. движений в тот же период во мн. странах Востока.

В развитии философии И. в целом играл отрицат. роль, задерживая прогресс философской мысли, воплощенный в развитии материализма. Однако никогда не будучи истинным, И. вырастает на живом дереве живого, плодотворного человеч. познания (см. В. И. Ленин, Соч., т. 38, с. 360–61). И. не является беспочвенным. Он стремится приобрести опору в самом развитии познания. И. улавливает и использует те или иные грани, черты истины, придавая им одностороннее, преувеличенное значение, раздувая их и превращая "в , оторванный от материи, от природы, обожествленный" (там же). Вот почему в борьбе против И. необходимо учитывать гносеологич. корни опровергаемых теорий и, высвободив их от И., придать правильное направление их развитию.

В домарксистский период истории философии в борьбе против материализма И. использовал то обстоятельство, что материализм, сосредоточившись на первичном, материальном, объективном, на реальном содержании исследуемых фактов, оставлял в тени, в пренебрежении вторичные, субъективные, формальные стороны этих фактов, упрощая, схематизируя действительность. И. широко использовал и др. слабости и ограниченности старого материализма (созерцательного, не понимавшего роли практики, чуждого идее развития и диалектич. противоречивости бытия), раздувая эти именно черты и принципы, превращая их в самостоятельные, независимые по отношению к материи, к объективному содержанию осмысливаемых процессов. По мере того как высшая диалектич. форма материализма преодолевала узость, ограниченность, односторонность старого материализма, идеалистич. философия теряла и это своего существования, лишилась своего "рационального зерна".

На всех ступенях развития И. состоит в кровном родстве с религией и, по сути дела, в своих последоват. формах есть не что , как философски выраженное религ. миропонимание. Религия, как известно, гораздо древнее идеалистич. философии. Уже придает религии идеалистич. характер. Но как самостоят. философия, как отделенная от религ. веры, догматики и культа форма обществ. сознания, И. сформировался значительно позже как на появление стихийно-материалистич. философии. Стихийный материализм возник как стремление создать независимое от религии миропонимание, основанное всецело на эмпирич. и рацион. данных, в противовес религ. мифологии. Идеалистич. философия первоначально появилась как реакция на антич. материализм, как стремление отстоять сущность религ. миропонимания на новом, филос. поприще новыми логич. средствами. Главное в религ. мировоззрении – признание сверхъестеств. мира, притом как первичного, основополагающего и высшего – нашло свое филос. выражение в филос. учениях о примате духовного, идеального первоначала. В свою очередь, идеалистич. философия способствовала денатурализации религ. представлений. Эту свою роль опоры религии в освоивших мышление умах И. сохранил на протяжении всего последующего своего развития. Совр. иррационалистич. формы И. не составляют исключения: ведь филос. – это не что иное, как "рационально" обосновываемый иррационализм. Сказанное относится также к агностич. и феноменалистич. вариациям И. Изымая онтологию из сферы филос. компетенции, они отдают ее во веры (от "животной веры" Сантаяны до мистич. "скачка" у Маргенау). У "логических аналитиков" реабилитация религии приняла форму признания "религиозного языка" как одной из закономерных форм языкового многообразия наряду с науч. языком, т.е. как равноправной с наукой и несоизмеримой с ней формой сознания. "...Идеализм философский есть... д о р о г а к поповщине через один из оттенков бесконечно сложного познания (диалектического) человека" (там же, с. 361).

Роль филос. И. по отношению к развитию науч. мысли явствует из сказанного выше. И. приспособляется к развитию науч. знаний, с одной стороны, используя их неполноту, историч. ограниченность, с другой стороны, пытается истолковывать науч. выводы в идеалистич. духе, вопреки тому, что каждый новый шаг в развитии науки всецело подтверждает материализм и опровергает И. Идеалистич. науч. выводов либо ограничение значения знаний и допущение вненаучных филос. идей и теорий – таковы осн. функции филос. И. по отношению к достижениям науч. мысли. И. постоянно противодействует адекватному, материалистич. освоению философией новых знаний и выработке универсального, строго и последовательно науч. мировоззрения. На этой почве происходит непрерывная борьба двух лагерей в философии во всех областях знания ("физич. И.", "физиологич. И.", семантич. И. и т.д.). Из марксистского понимания социальных и гносеологич. корней И. вытекает историч. перспективы отмирания идеалистич. философии. Поскольку с утверждением коммунистич. обществ. строя исчезает социальная почва идеалистич. фальсификации миропонимания, проблема преодоления (вернее, предотвращения) рецидивов И. сводится к обучению критич. мышлению, умению оперировать абстракциями, гносеологич. выучке. Идеалистич. заблуждения будут рассеиваться по мере преодоления гносеологич. корней И., не перерастая в идеалистич. системы философии.

Поскольку филос. И. имеет долгую и многообразную историю, представляет значит. классификация осн. форм идеализма, появлявшихся и взаимодействовавших между собой на разных ступенях истории философии. Одна из первых и самых значит. попыток классификации форм И. изложена в кантовской "Критике чистого разума". В 1-м изд. этого произведения И. определяется как учение об "идеальности внешних явлений" (М., 1914, с. 367). При этом Кант различал догматич. и скептич. идеалистов, под первыми разумея тех, "кто отрицает материи", а под вторыми тех, "кто сомневается в существовании материи, т. к. считает его недоказуемым" (там же, с. 377). Во 2-м издании "Критики...", определяя И. как теорию, признающую "существование предметов вне нас в пространстве или только сомнительным и недоказуемым или ложным и невозможным" (там же, с. 274), Кант, сохраняя разделение И. на два вида, называл первый из них, как и раньше, "догматическим идеализмом" (при этом он ссылался на Беркли), а обозначение "скептический идеализм" заменял "проблематическим идеализмом" (ссылаясь при этом на Декарта). Однако и в том и в др. случае у Канта идет лишь о том, что он называет "материальным идеализмом", соответствующим тому, что в первом издании называлось им "эмпирическим идеализмом" (там же, с. 236). От "материального идеализма" в его двух формах Кант отличал " (или " ") идеализм", к-рый определяется им как учение, утверждающее, что все явления суть только представления, а не вещи в себе, и что сообразно этому суть только чувств. формы нашего наглядного представления, а не данные сами по себе определения или объектов, как "вещей в себе" (там же, с. 369). Такого рода И., впоследствии названным Кантом "критическим", является, как известно, учение самого Канта. "Опровержение идеализма" направлено, т. о., лишь против "материального идеализма", а не против И. вообще. Нетрудно заметить осн. недостаток кантовской классификации: она охватывает лишь осн. формы субъективного идеализма (так что платонизм, напр., не объемлется его понятием И.).

Марксистская классификация форм И. строится, исходя из того, как понимает И. духовное первоначало и познающий субъект. Важнейшее подразделение состоит в различении субъективного и объективного И. в зависимости от того, берется за отправное сознание в его субъективности, в его психич. определениях, как ощущающее, познающее, чувствующее, волящее, либо же дух, сознание объективируется и рассматривается субстанциально, вне и независимо от человека. В первом случае устоем И. служит "Я", субъект, (или личности); во втором – идея, дух как (потустороннее) по отношению к сознанию. В совр. бурж. философии решительно преобладает субъективный И. в различных вариантах. И. может быть индивидуалистическим (тяготеющим к солипсизму), плюралистическим (множество личностей в "персонализме") и "коллективистским" ("социально-организованный " Богданова). В зависимости от того, какая форма познания доминирует, И. может быть сенсуалистическим, рационалистическим либо иррационалистическим (последняя форма преобладает в совр. бурж. философии). И. может строиться на понятии родового сознания или национального духа, либо на безличных субстанциальных определениях ("идеи" Платона, "мировой разум" Гегеля). Когда объективированная идея рассматривается как субъект (Гегель), формируется т.н. . В зависимости от того, понимается ли духовное первоначало как единство или как множество, И. принимает либо монистическую (Шеллинг , Гегель), либо плюралистическую форму (монадология , персонализм). Он может выступать как (у Гегеля) либо как ("мировая воля" Шопенгауэра). Наконец, по применяемому методу различаются мета-физич. и диалектич. И. (об отд. формах, школах и представителях И. см. соответств. статьи). Эти различные характеристики пересекаются и образуют всевозможные сочетания, обусловливающие многообразные вариации И. Однако за расхождениями многочисл. школ И., за их борьбой скрывается единый фронт И, на протяжении всего своего историч. существования противостоящий материалистич. лагерю в философии (см. также Спиритуализм).

Б. Быховский. Москва.

И. рабовладельческого об

Объективный И. в послегегелевский период чаще всего выступал в форме спиритуализма, в виде учения о том, что основа действительности носит личностно-духовный характер. Во мн. случаях спиритуалистич. И. был соединен в той или иной мере с иррационализмом. Во Франции был связан еще с именами Мен де Бирана и Кузена, а позднее – Ренувье, Лашелье, Бутру и, наконец, Брюнсвика, наиболее влиятельного (после Бергсона) . идеалиста 1-й пол. 20 в. В Германии произошло оживление спекулятивного И. в форме учений Фехнера, Краузе, Лотце. Со 2-й пол. 19 в. в Шотландии и Англии (Стирлинг , братья Керд, Т. Грин, Мак-Таггарт, Брэдли, Бозанкет, а позднее Р. Коллингвуд), а затем в самой Германии (Лассон , Глокнер, Кронер , Либерт, Марк и др.) и позднее – в Италии (Кроче , Джентиле) началось движение неогегельянства. Движение это способствовало развитию спиритуализма также и на амер. почве (Ройс , Болдуин). Тесно связанное с задачами апологии милитаристского

империалистич. гос-ва и его экспансионистских стремлений , в отличие от философии самого Гегеля, имело сильную волюнтаристско-иррационалистич. окраску; оно включило в себя элементы субъективного идеализма. Спиритуалистич. формы объективного И. возникли также в результате деятельности амер. персоналистов (Боун , Брайтмен, Флюэллинг и др.), использовавших идеалистич. учение Лейбница и Гегеля для построения мистико-спиритуалистич. концепций мира как комплекса личностных духов. Спиритуалистич. И. характерен для реакц. философии в России кануна Октябрьской революции (Соловьёв, Бердяев и др.). Этой формы И. в разных ее модификациях придерживаются и различные ветви протестантской теологии и т.н. католический . Названные течения И. имеют немало приверженцев среди лиц, принадлежащих к наиболее реакционным обществ, группировкам в США, но все же в отношении своей влиятельности значительно уступают неотомизму – самому влият. объективно-идеалистич. направлению в совр. бурж. философии, теоретически "обосновывающему" религ. догматику католицизма.

Неотомизм представляет собой теоретич. основу неосхоластики и офиц. философию католицизма (с 1879). Виднейшие совр. представители неотомизма – Маритен, Жильсон. В своей методологии неотомизм использует старые схоластич. приемы, но в последние годы стал модернизировать их при помощи не только средств совр. символич. логики (аксиоматич. и семиотич. методов), но и элементов неопозитивистской, гуссерлианской и неореалистич. теорий познания. Образуя спиритуалистич. полюс совр. И., неотомизм, строго следуя догмам католич. теологии, тем не менее, тоже претендует на "преодоление" противоположности материализма и И., поскольку при рассмотрении явлений он допускает позитивистский и даже "материалистический" (т.к. признает существование материи независимо от человеч. душ) подход. Наиболее общая теоретич. историч. эволюции неотомизма – стремление спасти и укрепить позиции религии от опасного для него развития науч. знаний. С этим связана неотомистами мифа о возможности органич. сожительства совр. религии И. и науки. По существу для неотомизма, как и для всего совр. И. в целом, характерно стремление не столько "приспособить" филос. И. к науке, сколько подчинить науку, исказив и принизив ее результаты.

В И. империалистич. периода широко популярна идея примирения философии и богословия. Наиболее гипертрофированную форму она приобрела в откровенно религ. И., напр. у виднейшего представителя религиозно-мистич. философии в России конца 19 в. – В. Соловьёва. Обвиняя идеалистич. рационализм и эмпиризм в "односторонности", он ратовал за "цельное знание", в основе к-рого было бы мистич. постижение бога. Он пытался "реформировать" философию на базе прямого религ. откровения. Соловьев выступал за "вселенскую церковь" и возникшее на ее началах теократич. мировое общество. Линия религ. И. в России, а затем в белогвардейской эмиграции была представлена Бердяевым и др. Религ. И. развивается в наст. время еврейскими мистиками – "хасидами" в США и нек-рыми мистич. группами в ФРГ и Израиле (Бубер и др.), а также в протестантском иррационализме (Отто , Нибур и др.). Специфика религ. И. состоит в том, что в этой форме И. стирается между теологией и философией; последняя превращается в составную часть самой теологии.

Иррационалистич. И. – наиболее распространенное направление в И. послегегелевского периода. За последние сто лет эволюции иррационализма в нем произошло усиление субъективно-идеалистич. мотивов. Если Шопенгауэр искал внутр. сущность действительности в возвышающейся над отд. индивидуумами слепой воле, а Э. Гартман, пытавшийся сделать прививку шопенгауэровского учения к системе Гегеля, – в бессознательном вселенском волевом начале, то у Ницше в понимании воли как филос. принципа субъективно-идеалистич. уже преобладает: хотя Ницше и заявлял, что его учение выше "традиционной" противоположности материализма и И., его волюнтаристская концепция истины как "удобной лжи" и трактовка им картины мира как "всеизменяющейся лжи" свидетельствовали о субъективном И. его учения.

У Ницше противопоставление "удобства" и "выгоды" знанию соединялось с предвосхищавшей идеологию фашизма проповедью аморализма и агрессивной "воли к власти" социальной "элиты". От Ницше через Зиммеля линия развития иррационалистич. И. привела, во-первых, к т.н. философии жизни в Германии и Франции и, во-вторых, к прагматизму в США, Италии, отчасти в Англии.

Представители философии жизни, примыкая к традициям Гамана и нек-рых "романтиков" ( термин " " был выдвинут Ф. Шлегелем еще в 1827) противопоставили " жизни" теории и вообще дискурсивному мышлению и рассудку. Однако несравненно более реакционный характер приобрела философия жизни в 20 в., в эпоху империализма, и в особенности после Великой Октябрьской социалистич. революции.

Если наступление эпохи империализма привело к усилению антидемократич. и антигуманистич. содержания идеалистич. концепций, к распространению пессимистич. идей, то филос. реакция в лагере И. на пролетарскую революцию в России и последовавшие затем социалистич. обществ. преобразования выразились прежде всего в усилении антикоммунистич. направленности И., воинствующего антиматериализма и антирационализма. Наибольшим влиянием философия жизни пользовалась в первые, три десятилетия 20 в. (она связана с именами Дильтея, Шпенглера, Кейзерлинга, Клагеса и Юнгера в Германии, Бергсона во Франции). Шпенглер поставил философию жизни на службу империалистич. политике, превратив историзм Дильтея в антиисторич. противопоставление различных культур. Клагес пришел к открытому отрицанию разума и культуры, требуя защищать человеч. душу от "злодейской" силы разума. Непосредственно в интересах фашизма использовали философию жизни Юнгер и Боймлер. Бергсон поставил свое иррационалистич. учение о "жизненном порыве" на службу объективному И. Провозглашенный философией жизни приоритет инстинкта и биологич. " " познания вели не только к субъективному И., но в вопросах теоретич. обоснования социологии и к смыканию с расистской социологией Гобино, Чемберлена, а затем – с расистской "философией" гитлеровцев. Последняя использовала человеконенавистнич. идеи Ницше и приобрела наиболее уродливую форму в "философии мифов" Розенберга, объявившего расовый принцип как совокупность иррац. черт т.н. "расовой души" конечной основой действительности и критерием познания. С др. стороны, отстаиваемое Дильтеем, а затем Шпенглером положение о разобщенности культур было впоследствии подхвачено Тойнби, утверждавшим взаимообособленность различных форм человеч. духа в их историч. воплощении.

От философии жизни, а также экзистенциальной теологии дат. иррационалиста Кьеркегора, утверждавшего бессмысленность и безнадежную противоречивость мира, ведет свою родословную нем. и франц. экзистенциализм – наиболее характерная форма иррационалистич. И. в сер. 20 в. Возникнув после поражения империалистич. Германии в первой мировой войне, экзистенциализм пытался облечь крайне пессимистич. мироощущение в форму очередного "преодоления" осн. вопроса философии. Так, с т. зр. Хейдеггера, гл. проблема онтологии – проблема "смысла бытия", разрешение к-рой якобы ведет к выводу, что подлинное бытие "переживает себя", оно есть "существование", т.е. человеч. в потоке времени. Религ. экзистенциализм Ясперса и Марселя пытался найти связь человеч. существования, к-рое само по себе лишено сущности, и божественной "трансценденции". Во Франции Сартр, Камю и др. пытались придать экзистенциализму форму мнимого атеизма и крайне субъективистской психологии личности, гонимой страхом перед смертью в бездну " ".

Для экзистенциализма характерны попытки доказать, будто ему удалось осуществить принципиальный сдвиг филос. проблематики в сторону анализа собственно человеч. бытия, что якобы кладет начало философии, наконец-то ставящей реального человека в "центральный пункт философствования". Несомненна связь экзистенциализма со взглядами Мен де Бирана и Ницше, а также с филос. антропологией Шелера, использовавшего феноменологич. Гуссерля для обоснования утверждения, будто эмоц. опыт – гл. ключ к познанию бытия.

Экзистенциализм родствен также течению т.н. "диалектической теологии", или "теологии кризиса" (К. Барт, Р. Бультман, Ф. Гогартен и др.); основатели последней мистически рассматривают человеч. мышление как отчаявшегося человека с богом. Течение "диалектической теологии", возникшее в Германии в 20-х гг. 20 в., перекинулось затем в США и в наст. время является одной из распространенных в капиталистич. мире форм филос. иррационализма, носящего притом откровенно религ. характер.

К волюнтаризму Ницше восходят также и осн. идеи прагматизма. Родоначальником прагматизма был Ч. Пирс, в дальнейшем он был развит Джемсом, Дьюи, Мэдом и Хуком в США, Ф. Шиллером в Англии и Дж. Папини в Италии. Это течение во многом перекликается с идеями Зиммеля, Бергсона и др. "философов жизни", с к-рыми его роднит растворение истинности в биологич. полезности и "эффективности" действия. С др. стороны, Джемс испытал на себе влияние "критицизма" Ренувье с его феноменалистским взглядом на науку (сам Ренувье назвал его "феноменистским", чтобы отграничить от агностицизма, от к-рого открещивался).

Отождествляя науч. утверждения с предсказаниями и приписывая последним не объективное, а всего-навсего "эвристическое" значение описания "удобных" операций, позволяющих вызвать желательные ощущения, смыкается с операционализмом Бриджмена. В последние годы произошло значит. сближение прагматизма и неопозитивизма благодаря тому, что оба учения применяют понятия проверки (верификации), согласно к-рому тождественна ее проверяемости, а отсюда отрицается истины. Поэтому прагматизм, особенно в той его форме, к-рую он приобрел у Дьюи, иногда рассматривают как форму позитивистского эмпиризма. Субъективно-идеалистич. понимание опыта в прагматизме приближается также к пониманию опыта в махизме. Прагматисты находят язык и с религиозно мыслящими философами, поскольку уже Джемс заявил, что "выгода" на стороне верующего человека, рискующего лишь тем, что напрасно молился, но не на стороне атеиста, рискующего попасть в немилость бога, если бог существует.

Прагматизм близок к неопозитивизму и в понимании происхождения формального знания, хотя и здесь делает упор на его биологич. применимость. Вслед за Пуанкаре, Э. Леруа и Динглером неопозитивисты дают ответ в духе конвенционализма на вопрос об источнике общеобязат. знания. В сер. 20 в. возникла целая неопрагматистская в США ("логические прагматисты" – К. Льюис, Куайн, Гудмен), прагматистски истолковывающая неопозитивизм. Однако вместе с тем неопозитивизм имеет и др. теоретич. источники. Важнейшим из них был прежде всего 19 в. – одно из наиболее характерных феноменалистски-эмпирич. течений в развитии послегегелевского И., примкнувший (особенно в Англии) к агностицизму Юма.

Начиная с 20-х гг. 20 в. позитивизм принял форму неопозитивизма, к-рый первоначально сложился в Венском кружке Шлика, Карнапа, Нейрата и др., в Берлинском кружке Рейхенбаха, Мизеса и др., в ранних работах Витгенштейна и статьях наиболее близкого к Венскому кружку Айдукевича – представителя львовско-варшавской школы, а отчасти в сочинениях Рассела. Неопозитивизм – наиболее типичная форма скептицизма и агностицизма в И. 20 в., соответствующая стремлениям буржуазии использовать в своих интересах точное знание (роль к-рого в условиях технич. прогресса все более возрастает), "обезвреженное" от материализма.

В процессе своего формирования неопозитивизм воспринял нек-рые идеи неокантианцев марбургской школы (понятие объекта как логич. конструкции), махизма (принцип "нейтральности" ощущений и сведения существующего к чувственно наблюдаемому), фикционализма (истолкование научных абстракций как фикций), а также гуссерлианства, неореализма Мура и раннего Рассела и, наконец, близких к неосхоластике неореалистов Ф. Брентано и Мейнонга, выдвинувших об онтологич. автономии логич. понятий и категорий по отношению к др. видам опыта и начавших широкое применение метода формально-логич. анализа. Неопозитивисты попытались скрыть субъективно-идеалистич. характер пресловутых "нейтральных элементов" махистов посредством новых словесных одеяний: на смену "чувственным данным" пришли "события" Рассела, "констатации" Шлика, " " Карнапа, "факты" Витгенштейна и Айера. С сер. 50-х гг. 20 в. неопозитивистский И. выступает в двух формах – "аналитич. философии" гл. обр. в США и "лингвистич. анализа" в Англии. "Аналитическая философия" представлена А. Паппом, Н. Гудменом и Куайном в США, Поппером – в Англии, В. Штегмюллером – в Австрии, Э. Кайла, Й. Йёргенсеном и А. Нессом – в скандинавских странах и др. Понятие анализа, истолковывавшееся в Венском кружке как совокупность операций редукции (сведéния) теоретич. утверждений к предложениям о чувств. данных "перевода" одних предложений на другие, приобрело теперь более широкий и менее определ. уточнения через определения, объяснения и "прояснения" вообще. Согласно "аналитич. философии", задачи филос. исследования должны состоять только в логич. анализе "языка" спец. наук, любых современных и прошлых филос. учений, повседневной речи и, наконец, самой формальной логики. Такое несколько смягченное "исключение" традиционной филос. проблематики, а тем самым и "преодоление" И. и материализма мнимы; в действительности перед нами лишь новая разновидность субъективного И. В философии "логического анализа" сохраняются три гл. теоретич. устоя неопозитивизма – запрещение теоретически решать вопрос о внешнем источнике чувственных "данных" (как якобы лишенный науч. смысла), сведéние предмета философии к анализу языка и в решении логич. и собственно филос. проблем. Первый из этих тезисов неизбежно возвращает к берклеанской абсолютизации ощущений как источника познания, второй – к идеалистич. ограничению познания содержанием человеч. мышления, а третий – к индетерминизму, поскольку понятие конвенции как произвольного соглашения есть понятие индетерминированного, с т. зр. объективных мотивов, акта.

Эпигонская разновидность неопозити-вистского И. сложилась в Англии на основе идей Мура и позднего Витгенштейна: ее предметом является лингвистический анализ повседневного языка на выявления вариантов словоупотребления и устранения "иллюзий", якобы вызываемых всяким философским (в т. ч. позитивистским) языком. Все осн. пороки позитивистской формы И. сохранились и углубились в этой концепции "лингвистич. анализа" (Райл , Остин, Эрмсон, Уисдом , Нил и др.). Неудовлетворенность позитивистскими результатами "лингвистич. анализа" выражают ныне Айep, Страусон, Хэмпшир, а также Рассел и Карнап.

Одной из влиятельных школ И. 20 в. является , различные разновидности к-рого были выдвинуты Александером и Т. X. Морганом, развившими концепцию "эмерджентной" эволюции в Англии, американцами Холтом, Монтегю, Перри, Уайтхедом, Вудбриджем, Г. Фуллертоном, а также Н. Гартманом – автором "новой онтологии" в Зап. Германии. Исходный пункт неореализма – утверждение о том, что материя и дух будто бы лишь различные виды ("слои") бытия, к-рое якобы односторонне квалифицировалось с т. зр. и материализма, и И., и позитивизма. Однако анализ "бытия", предпринятый самими неореалистами, обнаружил идеалистич. сущность их учения о слоях бытия, т.к. предпосылкой неореалистического анализа "бытия" в любых его разновидностях оказываются поиски бытия внутри сферы сознания ("имманентность" сознанию). Под названием выступили различные и даже противоположные учения (от объективного идеализма Сантаяны до близкого к материализму "натурализма" Селлерса). Аналогичные расхождения возникли в школе феноменологии: если Гуссерль колебался между субъективным и объективным И., а его польский последователь Ингарден перешел к объективному И., то Фарбер вступил на "натуралистические" позиции.

Несмотря на появление в последние годы новых течений в совр. И., ему присуща и противоположная тенденция к сближению осн. его направлений. Эта тенденция реализуется в трех формах: 1) в разграничении действия разных видов И., как якобы дополняющих друг друга. Неопозитивисты, напр., считают и материализм учениями, лишенными науч. смысла, неотомизм же рассматривают как не подлежащее науч. критике действительности. Со своей стороны, теоретики неотомизма допускают неопозитивизм как учение об определенном способе описания явлений; 2) в сближении значений нек-рых осн. понятий, употребляемых разными течениями И., различие между к-рыми и ранее было "десятистепенным". Это происходит, напр., с понятиями , операция и значение, используемыми в неопозитивизме, прагматизме и операционализме, что облегчается конвенциональным их истолкованием; 3) в возникновении прямых "гибридов" различных видов И. Напр., концепции теопрагматизма и "общей семантики" произошли от соединения прагматистских, операционалистических и неопозитивистских идей.

Враждебность совр. И. диалектич. материализму способствует закреплению гносеологич. корней осн. его течений и благоприятствует дальнейшему развитию субъективизма, агностицизма и иррационализма. Вынужденные под напором фактов и логики вещей делать в ряде случаев частичные уступки материализму, идеалисты делают их, как правило, таким образом, чтобы избежать открытой квалификации принимаемых ими новых идей как материалистических; они стремятся затушевать их происхождение и впадают в эклектицизм, разоблаченный В. И. Лениным на примере махистской разновидности И. и свойственный ныне, напр., "натурализму" Э. Нагеля, "реалистич." исканиям Айера, пытающихся изгнать субъективизм из принципа верификации, и т.д. Вместе с тем в наши дни под влиянием диалектич. материализма и материалистич. содержания совр. естествознания имеет место переход отд. идеалистов на позиции материализма, о чем свидетельствует отход нек-рых крупных физиков-теоретиков от субъективистских позиций, а также эволюция взглядов К. Ламонта, К. Янагида, М. Фарбера и др. мыслителей. И. в целом остается филос. направлением, принципиально противоположным материализму и безуспешно ищущим "лекарства" от неуклонно происходящей дальнейшей его деградации в изобретении "новых" своих разновидностей. В отд. случаях представители совр. И. (Рассел , Сартр и др.) остро ставят новые вопросы, связанные с развитием естеств. и социальных наук и обществ. жизни, но в силу И. и метафизичности своих взглядов не в состоянии правильно разрешить их, что свидетельствует о бесплодности И. как филос. течения.

И. в бурж. этике и эстетике развивался в различных формах – в виде отрицания историч. возникновения моральных и эстетич. взглядов, резкого противопоставления теоретической и якобы априорной (неизменной и внеэмпирической) этики и эстетики историч. процессу развития моральных и художеств. воззрений людей и т.д., не говоря уже об откровенном И. в объяснении сущности этич. и эстетич. категорий, носящем в конечном счете аристократич. характер и восходящем к Платону, или же о позитивистском конвенционализме (Ч. Стивенсон и В. Илтон), вообще отрицающем всякую объективную теоретич. и нормативной этики и эстетики. И. является филос. основой всей бурж. философии истории и социологии империалистич. периода. В бурж. философии истории (а также философии культуры, философии хозяйства, социальной философии) И. проявляется либо в форме непосредств. филос. обоснования соответствующих концепций (Ясперс , философия истории неотомистов), либо в виде субъективистской методологии (Шпенглер , Поппер, Тойнби и др.). В бурж. социологии И. проявляется либо в форме позитивистского или же откровенно идеалистич. обоснования той спец. методологии, к-рая свойственна данному социологич. учению (главнейшие виды методологии здесь – описательно-эмпирическая, бихевиористская, неофрейдистская), либо в общей атмосфере агностицизма, субъективизма и психологич. подхода к явлениям обществ. жизни, характерной для бурж. социологии. И. в совр. натуралистич. концепциях связан с лежащим в основе "натурализма" сведением социальных явлений к психологич. мотивам человеч. поступков, а в мифологизирующих концепциях – с тем, что так или иначе объявляется гл. действующей силой историч. процесса.

Предпосылки продолжающегося существования И. коренятся в социальных условиях капиталистич. общества. В условиях социализма и коммунизма отпадает почва для возникновения филос. систем И., но не исчезают гносеологич. корни возможных отд. идеалистич. ошибок ученых и философов. В целом перспективы его преодоления тесно связаны с судьбами религии.

В условиях совр. этапа классовой борьбы И. состоит на вооружении антикоммунизма, поставляя аргументацию против материализма, атеизма и освободит. движений. Для идеалистов характерны утверждения о непроверяемости диалектич. и историч. материализма (неопозитивисты обвиняют марксистскую философию прежде всего в т.н. принципиальной негативной непроверяемости и в использовании бессодержат. абстракций высшего уровня), а также в несовместимости материализма с моралью и "свободой личности" (неотомисты изображают в качестве "дьявольского учения"). Идеалисты обвиняют марксизм в приверженности к устарелому будто бы учению о двух осн. направлениях в философии, утверждают несовместимость социалистич. и коммунистич. обществ. строя со свойствами "человеч. природы" (что особенно свойственно экзистенциализму), с заветами религии и т.д. Экзистенциалистская форма И. (Ясперс) в особенности используется для внедрения в умы представления о неизбежности 3-й мировой войны, к-рая закончится катастрофой для человечества. "Пусть лучше погибнет весь мир, чем ", – таков новый вариант прежнего религ. девиза: "лучше погубить , но спасти душу". Ряд неотомистов пытались изобразить диалектич. и историч. материализм, как и марксизм в целом, в виде новой "религиозной доктринам, используемой... дьяволом для бунта против бога.

Ревизионисты черпают в совр. И. аргументы против диалектич. и историч. материализма в пользу лицемерной концепции "третьего пути" в мировоззрении и политике. Ревизионизм всегда тяготел к различным видам философского И.; его представители стремились подменить диалектич. и историч. материализм сначала кантианством и позитивизмом, затем махизмом. В середине 20 в. наиболее типичные формы философского ревизионизма: антропологически-экзистенциалистская, неопозитивистская (в соединении с пропагандой так наз. "эмпирической социологии"), неогегельянская и религиозная.

Наряду с сохранением позитивистских и субъективно-идеалистич. форм И. в в бурж. философии наблюдается усиление объективно-идеалистич. течений, особенно религ. толка, что связано с тем, что "все возрастающее значение в политическом и идеологическом арсенале империализма приобретает к л е р и к а л и з м" (Программа КПСС, 1961, с. 53).

Диалектич. материализм непримирим к И., современные формы которого используются буржуазией для обоснования "главного идейно-политического оружия империализма – а н т и к о м м у н и з м а, основным содержанием которого является клевета на социалистический строй, политики и целей коммунистических партий, учения марксизма-ленинизма" (там же, с. 51–52). Основы теоретич. критики всего соврем. И. заложены В. И. Лениным в труде "Материализм и эмпириокритицизм" и др. его работах. См. также статьи о философии различных стран.

И. Нарский. Москва.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Святое семейство, Соч., 2 изд., т. 2; их же, Немецкая идеология, там же, т. 3; Маркс К., Нищета философии, там же, т. 4; его же, Капитал, т. 1, там же, т. 23, гл. 1, § 4; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, М., 1957; его же, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21; Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, Соч., 4 изд., т. 14; его же, Философские тетради, там же, т. 38; его же, Социализм и , там же, т. 10; его же, Об отношении рабочей партии к религии, там же, т. 15; История философии, т. 1–3, М., 1940–43; т. 1–5, М., 1957–61; Основы марксистской философии, М., 1959, гл. 2; Дильтей В., Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах, в сб.: Новые идеи в философии, No 1, СПБ, 1912; Флоренский П. Α., Смысл идеализма, Сергиев Посад, 1914; Францев Ю. П., У истоков религии и свободомыслия, М.–Л., 1959; Спиркин А. Г., Происхождение сознания, М., 1960, гл. 9, 10; Черкашин П. П., Гносеологические корни идеализма, М., 1961; Критика современной буржуазной философии и социологии. [Сб. статей], М., 1961; Мшвениерадзе В. В., Основные течения современной буржуазной философии (Критический очерк), К., 1961; Асеев Ю. А. и Кон И. С, Основные направления буржуазной философии и социологии XX века, [Л.], 1961; Ковалгин В. М., Марксистская философия против идеализма и метафизики, Минск, 1961; Джемс У., Вселенная с плюралистической точки зрения, М., 1911; Корнфорт М., Наука против идеализма, пер. с англ., М., 1957; Willmann Ο., Geschichte des Idealismus, Bd 1–3, Braunschweig, 1894–97; Hartmann E. von, Geschichte der Metaphysik, Tl 1–2, Lpz., 1899–1900; Кronenberg M., Geschichte des deutschen Idealismus, Bd 1–2, Münch., 1909–12; Royce J., Lectures on modern idealism, New Haven, 1919; Ranzoli С., L"idealismo e la filosofia, Torino, 1920; Cassirer E., Das Erkenntnisproblem in der Philosophie und Wissenschaft der neueren Zeit, , Bd 1–3, В., 1922–23; Hartmann N., Die Philosophie des deutschen Idealismus, Tl 1–2, 1923–29; его же, Grundzüge einer Metaphysik der Erkenntnis, 4 Aufl., В., 1949; Hirsch E., Die idealistische Philosophie und das Christentum, Gütersloh, 1926; Groos H., Der deutsche Idealismus und das Christentum, Münch., 1927; Abbagnano N.. Il nuovo idealismo inglese ed americano, Napoli, 1927; Dewey J., The quest for certainty, L., 1930; Spiritо U., L"idealismo italiano e i suoi critici, Firenze, 1930; Spranger E., Der Kampf gegen den Idealismus, В., 1931; Contemporary idealism in America, Ν. Υ., 1932; Gardeil H. D., Les étapes de la philosophie idéaliste, P., 1935; Liebert Α., Die Krise des Idealismus, Ζ.–Lpz., 1936; Jоlivet R., Les sources de l"idealisme, P., 1936; Guzzo Α., Idealismo e cristianesimo, v. 1–2, Napoli, 1936; Carabellese P., L"idealismo italiano, Roma, 1946; Ottaviano C., Critica dell"idealismo, 2 ed., Padova, 1947; Löwith K., Von Hegel zu Nietzsche, 3 Aufl., Stuttg. ; Ρuсelle J., L"idealismo en Angleterre, de Coleridge à Bradley, P., 1955; Ewing A. C., Idealist tradition from Berkeley to Blanshard, Chi., 1957.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .

ИДЕАЛИЗМ

ИДЕАЛИЗМ (от греч. - идея) - философского дискурса, характеризующая мировоззрение, которое либо отождествляет мир в целом с содержанием сознания познаюшего субъекта (субъективный идеализм), либо утверждает существование идеального, духовного начала вне и независимо от человеческого сознания (объективный идеализм), а внешний мир считает проявлением духовного бытия, универсального сознания, абсолюта. Последовательный объективный идеализм видит в этом начале первичное по отношению к миру и вещам. Термин “Идеализм” ввел Г. В. Лейбниц (Соч. в 4т., т. 1. M., 1982, с. 332). Объективный идеализм совпадает со спиритуализмом и представлен в таких формах философии, как платонизм, панлогизм, волюнтаризм. Субъективный идеализм связан с развитием теории познания и представлен в таких формах, как эмпиризм Д. Беркли, критический идеализм И. Канта, для которого опыт обусловлен формами чистого сознания, позитивистский идеализм.

Объективный идеализм зародился в мифах и религии, но рефлективную форму получил в философии. Материя на первых этапах понималась не как продукт духа, а как со-вечная ему бесформенная и бездуховная субстанция, из которой дух (нус , логос) создает реальные предметы. Дух рассматривался, таким образом, не как создатель мира, а лишь как его формообразователь, . Именно таков идеализм Платона. Его характер связан с той задачей, которую он пытался решить: понять природу человеческого познания и практики на основе признаваемых и сегодня монистических принципов. Согласно первому из них “ни одна не возникает из небытия, но все - из бытия” (Аристотель. Метафизика. М.-Л., 1934,1062b). Из него неизбежно вытекал другой: из какого “бытия” возникают такие “вещи”, как, с одной стороны, образы реальных предметов, а, с другой, формы предметов, создаваемых человеческой практикой? Ответ на него гласил: каждая вещь возникает не из любого бытия, а лишь из такого, которое является “тем же самым”, что и сама вещь (там же). Руководствуясь этими принципами, Эмпедокл, напр., утверждал, что образ земли сам является землей, образ воды - водой и т. д. Эту концепцию позже назвали вульгарным материализмом. Аристотель возражал Эмпедоклу: “Душа должна быть или этими предметами, или формами их; но сами предметы отпадают - ведь камень в душе не находится”. (Аристотель. О душе. М., 1937, с. 102). Следовательно, из действительности в душу переходит не предмет, а лишь “форма предмета” (там же, с. 7). Но образ предмета идеален. Следовательно, идеальна и “подобная” ему форма предмета. К выводу об идеальности формы вещей приводили и размышления о человеческой практике: форма , которую человек придает вещи - это его идея, перенесенная в вещь и преобразованная в ней. Первоначальный объективный идеализм - это проецирование характеристик человеческой практики на весь . Эту форму идеализма необходимо отличать от развитых форм объективного идеализма, возникших после того, как задача вывести материю из сознания была эксплицитно сформулирована.

Объяснив из единого монистического принципа два противоположных процесса - познание и практику, объективный идеализм создал основу для ответа на вопрос о том, способно ли человеческое сознание адекватно познать мир? Для объективного идеализма утвердительный ответ почти тавтологичен: конечно же, сознание способно постичь само себя. И в этой тавтологичности - его роковая слабость.

Внутренняя саморазвития привела объективный идеализм к новому вопросу: если никакая вещь не возникает из небытия, то из какого бытия возникают такие “вещи”, как материя и сознание? Имеют они независимое происхождение или одна из них порождает другую? В последнем случае какая из них первична, а какая - вторична? В явной форме он был сформулирован и решен неоплатонизмом в 3 в. н. э. Реальный мир понимался им как результат эманации духовного, божественного первоединства, а материя - как продукт полного угасания этой эманации. Только после этого возник последовательный объективный идеализм, и дух-демиург превратился в духа-Бога, который не формирует мир, а творит его целиком.

Объективный идеализм использовал теорию эманации вплоть до 17 в. Еще Лейбниц трактовал мир как продукт излучений (fulgurations) Божества, понимаемого как первичное Единство (Лейбниц Г. В. Соч. в 4 т., т. 1, с. 421). Крупный шаг в развитии объективного идеализма осуществил Гегель. Он истолковал мир как результат не эманации, а саморазвития абсолютного духа. Источником этого саморазвития он считал , внутренне присущее ему. Но если мир - продукт саморазвития идеи, то из чего возникает сама идея? С угрозой дурной бесконечности столкнулись Шеллинг и Гегель, которые попытались избежать ее путем выведения идеи из чистого бытия - тождественного ничто. Для последнего вопрос “из чего?” уже лишен смысла. Альтернативой обеим концепциям является теория, трактующая мир как изначально имеющий духовную природу и тем снимающая вопрос о выведении его из чего-то иного.

Первоначально объективный идеализм (как и материализм) исходил из существования мира вне и независимо от человеческого сознания как чего-то само собой разумеющегося. Лишь к 17 в. философского мышления выросла настолько, что этот был подвергнут сомнению. Именно тогда возник субъективный идеализм - философское направление, зародыш которого можно найти уже в античности (тезис Протагора как мере всех вещей), но которое получило классическую формулировку лишь в Новое время - в философии Д. Беркли. Последовательный субъективный идеалист-солипсист признает существующим только свое сознание. Несмотря на то, что такая точка зрения теоретически неопровержима, в истории философии она не встречается. Даже Д. Беркли не проводит ее последовательно, допуская кроме своего собственного сознания сознание других субъектов, а также Бога, что фактически делает его объективным идеалистом. Вот , на котором базируется его концепция: “Для меня достаточное основание не верить в существование чего-нибудь, если я не вижу основания верить в это” (Беркли Д. Соч. М-, 1978, с. 309). Здесь, конечно, ошибка: отсутствие оснований признавать реальность материи не является основанием отрицать ее реальность. Более последовательна позиция Д. Юма, оставлявшего теоретически открытым вопрос: существуют ли материальные объекты, вызывающие в нас впечатления. Именно в спорах философов Нового времени начала широко использоваться характеристика взгляда, согласно которому нам даны только представления в качестве объекта, как идеализма. Т. Рид именно так описывал взгляды Д. Локка и Д. Беркли. X. Вольф называл идеалистами тех, кто приписывал телам лишь существование (Psychol. rat., § 36). И. Кант отмечал: “Идеализм состоит в утверждении, что существуют только мыслящие существа, а остальные вещи, которые мы думаем воспринимать в созерцании, суть только представления в мыслящих существах, представления, которым на самом деле не соответствует никакой вне их находящийся предмет” (Кант И. Пролегомены.- Соч., т. 4, ч. I. M., 1964, с. 105). Кант проводит различие между догматическим и критическим идеализмом, который он называет трансцендентальным идеализмом. Фихте положил начало возрождению объективного идеализма в Германии, соединив гносеологический, и метафизический идеализм. Представители абсолютного идеализма Шеллинг и Гегель пытались представить природу как потенцию и выражение мирового духа. А. Шопенгауэр усматривал абсолютную реальность в воле, Э. Гартман - в бессознательном, Р. Эйкен - в духе, Б. Кроче - в вечном, бесконечном разуме, реализующемся и в личности. Новые варианты идеализма развивались в связи с учением о ценностях, которые противопоставлялись эмпирическому миру как идеальное бытие, воплощающее (А. Мюнстерберг, Г. Риккерт). Для позитивизма ценности и идеалы - фикции, имеющие теоретико-практическое значение (Д. С. Милль, Д. Бейн, Т. Тэн, Э. Мах, Ф. Адлер). В феноменологии идеализм трактуется как форма теории познания, которая усматривает в идеале для возможности объективного познания, а вся реальность трактуется как смыслополагание (Husserl Ε. Logische Untersuchungen, Bd. 2. Halle, 1901, S. 107 и далее). Сама феноменология, возникнув как вариант трансцендентального идеализма, постепенно трансформировалась вместе с принципами конституирования, эгологии в объективный идеализм.

Критика идеализма в его разных формах развернута (конечно, с разных позиций) в работах Л. Фейербаха, К. Маркса, Ф. Энгельса, Ф. Иодля, В. Крафта, M. Шлика, П. А. Флоренского и др.

Однако вопрос о том, как обосновать существование мира вне нас, остается открытым и в современной философии. Разработано множество способов как решить, так и обойти его. Наиболее курьезный - утверждение, что один и тот же объект, в зависимости от точки зрения, может быть представлен как существующий и вне сознания, и внутри него, наиболее же распространено утверждение, что между субъективным идеализмом и реализмом (под которым понимаются объективный идеализм и материализм), подобен выбору между религией и атеизмом, т. е. определяется личной верой, а не научным доказательством.

Лит.: Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология.- Они же. Соч., т. 3; Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии.- Там же, т. 21; Флоренский П. А. Смысл идеализма. Сергиев посад, 1914; Willmann O. Geschichte des Idealismus, 3 Bde. Braunschweig, 1894; Jodl F. Vom wahren und falschen Idealismus. Münch., 1914; Kraft V. Veitbegriff und Erkenntnisbegriff. W, 1912; Schlick M. Allgemeine Erkenntnislehre. W, 1918; Kronenberg M. Geschichte des deutschen Idealismus. Bd. 1-2. Munch., 1909; Lieben A. Die Krise des Idealismus. Z.-Lpz., 1936; EwingA. C. Idealist tradition from Berkeley to Blanshard. Chi., 1957. Словарь иностранных слов русского языка

Идеализм - Идеализм ♦ Idéalisme Слово употребляется в трех значениях, одно из которых является общепринятым, а два других – философскими. В расхожем смысле идеализм это приверженность идеалам, т. е. нежелание мириться с окружающей посредственностью … Философский словарь Спонвиля

Идеализм - (фр. idealisme, гр. idealism) – болмыс концепциясының шеңберінде рухтың немесе сананың бастапқылығын (алғашқылығын) мойындайтын философиядағы теория, доктрина. Басқаша айтқанда, идеализм материализмге қарама қарсы идеяны, сананы, рухты бірінші,… … Философиялық терминдердің сөздігі

идеализм - а, м. idéalisme m. 1. C 90 х гг. 18 в. Философское учение идеалистов. Сл. 18. Каким натура перешла путем, Между ничтожеством и бытием? Хотя не постижимым сим резоном Колеблюсь я принять идеализм; Однако дерзаю защищать с Стратоном Систему… … Исторический словарь галлицизмов русского языка

Идеализм - (французское idealisme, от идея), общее обозначение философских учений, утверждающих, что дух, сознание, мышление, психическое первично, а материя, природа, физическое вторично, производно. Идеализм противостоит материализму. Основные формы… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

- (франц. idealisme от греч. idea идея), общее обозначение философских учений, утверждающих, что дух, сознание, мышление, психическое первично, а материя, природа, физическое вторично, производно. Основные формы идеализма объективный и субъективный … Большой Энциклопедический словарь

- (фр. idéalisme от гр. idea идея) термин, введенный в 18 в. для интегрального обозначения философских концепций, ориентированных в интерпретации мироустройства и миропознания на семантическое и аксиологическое доминирование духовного. Первое… … История Философии: Энциклопедия

- (фр. idealisme от гр. idea идея) термин, введенный в 18 в. для интегрального обозначения философских концепций, ориентированных в интерпретации мироустройства и миропознания на семантическое и аксиологическое доминирование духовного. Первое… … Новейший философский словарь

ИДЕАЛИЗМ, идеализма, мн. нет, At. (от лат. idealis идеальный) (книжн.). 1. Философское мировоззрение, считающее основой всего существующего духовное начало, идею; ант. материализм (филос.). 2. Поведение идеалиста (во 2 знач.). 3. Склонность к… … Толковый словарь Ушакова

ИДЕАЛИЗМ, а, муж. 1. Философское направление, утверждающее, в противоположность материализму, первичность духа, сознания и вторичность материи, идеальность мира и зависимость его существования от сознания людей. 2. Идеализация действительности. 3 … Толковый словарь Ожегова