Природа в поэзии Тютчева
Федор Иванович Тютчев был великим поэтом и писал очень хорошие стихи. Но особенно поражают нас произведения, в которых описывается красота природы. Я был удивлен и очарован картинами, которые возникают в моем воображении под влиянием стихов. Поэт, наверное, как никто понимал совершенство природы, которую сумел передать в своих произведениях. Его пейзаж поражают разнообразием, разнообразием звуков и ароматов.
Лежат в поле еще снег,
А воды весенние шумят
И сонные будят берега
Бегут, и играют, и звенят.
Так, в стихотворении «Весенние воды» поэт изображает начало весны. Вокруг «лежат в поле еще снега», но на холмах под солнечными лучами он быстро тает и превращается в воду. Это стихотворение передает чувство радости, праздники, восторга от прихода весны. Восторженно звучат строки:
Весна идет!
Весна идет!
Читая строки Тютчева, читатель погружается в мир красоты и тишины, словно переносится в зеленые рощи из серой унылой комнаты. Это, безусловно, необычный дар. Спокойная пейзажная лирика дает ощущение душевного покоя, гармонии с миром. Природа в его стихах очеловеченная, обладает свойствами живого существа, вызывает восхищение и желание поклоняться ее величия. Вкусы у каждого разные, но я уверен: если хочется обрести душевный покой — следует развернуть сборник стихов Тютчева, чтобы окунуться в волшебный мир природы.
Поэзия Ф.И.Тютчева
Федор Иванович Тютчев – поэт-философ, обращавшийся в своем творчестве к вечным темам: природа и человек, жизнь и смерть, человек и мироздание, счастье и трагедия любви.
Тема природы.
Одной из основных тем поэзии Тютчева можно назвать тему взаимоотношения человека и природы. Природа у Тютчева – живой, одухотворенный, мыслящий и чувствующий организм :
Не то, что мните вы, природа
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык.
В природе Тютчева чувствуется божественное начало, она сама есть Бог (обожествление природы называется натурфилософией). Тютчева в большей степени интересуют переходные состояния природы , поэтому так часто поэт изображает осень и весну. Природа в восприятии Тютчева всегда разная, она меняет лик, однако никогда полностью не открывает свою тайну. В стихотворении «Весенняя гроза» природа – стихия света, радости и солнца. Мир природы словно светится изнутри; все охвачено веселым, стремительным движением, радостным звучанием; в аллитерации звука «р» мы слышим ликующую, праздничную музыку весенней грозы. Весна – это игра, пиршество жизни, воплощение всепобеждающей красоты мира.
Один из основных мотивов творчества Тютчева – столкновение и взаимосвязь противоречий , поэтому в природе не только свет, но и тьма, не только порывистое движение, но и умиротворяющий покой. Например, в стихотворении «Осенний вечер» природа, словно живое существо, смиренно ждет зимнего оцепенения; её кроткое, «стыдливое» страдание овеяно особой тихой прелестью:
Ущерб, изнеможенье – и на всём
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовём
Божественной стыдливостью страданья.
Природа в стихотворениях Тютчева – это не только конкретика земного пейзажа, но и само Бытие, синоним всего сущего , а потому в стихотворении «Летний вечер» пейзаж планетарен, космичен: словно вся Земля-планета неспешно опускается в ночь. И движение изображенного поэтом мира столь же глобально, медлительно – это движение космических тел, в котором нет противоречия, противоборства: «солнца раскаленный шар» уступает свое дневное господство ночным светилам – звездам, и каждая строфа стихотворения – отражение нового этапа этой вечной смены. «Вечер» в стихотворении – это «золотая середина» между дневным зноем и ночной тьмой, это миг примирения дня и ночи, миг их уравновешенности и гармонии.
В стихотворении «Как океан объемлет шар земной» создается своеобразная модель вселенной, в центре которой находится человек. Все четыре элемента всего сущего: огонь («горящий славой звездной», «пылающею бездной»), вода («океан», «стихия», «прилив», «неизмеримость волн»), земля («шар земной», «земная жизнь», «берег», «пристань»), воздух («сны», «небесный свод») – находятся в отношении противоборства и единства одновременно. С особенным благоговением Тютчев относится к воздушной стихии. Воздух – бездна, «бездна голубая» и «животворная». Воздух, как река, опоясывает землю и является условием жизни, он самая легкая и чистая стихия, которая связывает все живое, вбирает в себя и распространяет проявления жизни, самую жизнь; вода также оказывается в художественном мире Тютчева воплощением жизни, движения, бурного преображения, поэтому часто синонимом слова «вода» становится слово «стихия», «вода холодна, подвижна и изменчива, она живая, гармоническая, самая древняя и самая могущественная стихия; воде противостоит огонь. Он и животворен, и опасен. Если родина воды – глубины земли, то родина огня – небо, поэтому у Тютчева небо – это «твердь пламенная», «небеса сияют», освещенные огнем солнца. Огонь проникает во всё: в растения и в человека, он горит в его груди, светится в его глазах. Но огонь и зол, это «злой истребитель», «стихийная вражья сила», он словно «красный зверь», всё испепеляющий, мертвящий. Земля в стихотворении становится воплощением тверди в подвижной стихии мироздания, «берега», «пристани», помогающей человеку обрести устойчивые, вечные, животворные и оберегающие начала.
Однако природные стихии воды, огня, воздуха и земли, при всем своем различии и внешней противоположности качеств, находятся в глубокой связи, поэтому не случайно в стихотворении появляется круг как символ гармонии и взаимосвязанности всего со всем («шар», «объемлет», «кругом объята», «небесный свод», «со всех сторон окружены»). Все четыре первоосновы мира взаимосвязаны, вовлечены в единую жизнь, единое движение. Образ круга настойчиво повторяется Тютчевым. Характерно пристрастие поэта к глаголам (и производным от них) со значением охвата, окружения. Образ круга в этом стихотворении помогает ощутить и место человека в мироздании. Тютчев положил основание новому взгляду на личность и ее взаимоотношения с миром. Человек в поэзии Тютчева ощущает себя в круговороте безбрежного океана Вселенной, он причастен к мировому круговращению (поэтому не случайно человек в этом стихотворении оказывается в центре символического круга: «и мы плывем, пылающею бездной со всех сторон окружены»). Человек затерян в мировом хаосе, но при этом не растворен в нем, его «Я» не исчезает во мгле и ночи. Вселенная, величественная, неизмеримая в пространстве и времени, властная, таинственная, нуждается в человеке, ее «глас» «нудит» и «просит». Без человека мир пуст. «Мы» в стихотворении – это и человечество, и Земля, и вся Вселенная.
Однако причастность человека к природному миру не только не исключает драматизм взаимоотношений человека с мирозданием, но, напротив, предопределяет его. Взаимоотношения человеческого и природного миров драматичны : человек желал бы слиться с природой, раствориться в ее гармонии, однако ему это не дано:
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе, -
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.
Слияние с природой желанно потому, что лишь в природе можно найти гармонию, «лад», «певучесть» даже в её стихийности. Спасение души человека от разлада, от противоречий, раздвоенности – в слиянии с гармонией природы. Однако растворение в природе возможно лишь за чертой жизни, поэтому тема жизни и смерти органично сливается с темой человека и природы. Тютчев – поэт трагического мировосприятия, а потому с особой обостренностью воспринимавший краткость, зыбкость и хрупкость человеческого существования. Смерть, по Тютчеву, - это не полное исчезновение, а продолжение существования, но в иной форме – форме части «всепоглощающей и миротворной бездны» бытия. Жизнь и смерть включены в вечный круговорот природы, это звенья в цепи мироздания, поэтому «бездна» у Тютчева не только «всепоглощающая», но и «миротворная» (стихотворение «От жизни той, что бушевала здесь»).
О стремлении человека ощутить себя частью мироздания Тютчев говорит и в стихотворении «Тени сизые смесились». «Мир дремлющий», «сумрак» становятся воплощением грани, помогающей постичь возможность взаимопроникновения противоположных начал бытия. Движение, ощутимое в двух направлениях: движение мира сверху вниз и движение человеческой души снизу вверх – «вглубь», отражает взаимоустремленность человека и мироздания. Момент их пересечения – та грань воссоединения дня и ночи, создающая мир «сумрака», - будет моментом взаимопроникновения, уравновешенности: «Всё во мне и я во всём». Человек стремится к слиянию с мирозданием, поэтому не случайно в стихотворении так много глаголов в повелительном наклонении: «лейся», «залей», «утиши», «переполни», «дай». «Дай вкусить уничтоженья, с миром дремлющим смешай». «Уничтоженье» - это не бесследное исчезновение, а явление в иной форме – в форме части мира. О страстном желании такого преображения человека говорит парадоксальное сочетание «вкусить уничтоженья»: «вкусить» - это очень желанное, несущее наслаждение, радость.
Мироздание, по Тютчеву, имеет два лика – «дневной» и «ночной». День – это гармоничная, устроенная и дружественная человеку Вселенная, это Космос; ночь – это мир Хаоса, когда господствуют непознанные и непознаваемые стихии. В мировой мистерии акт светлого, гармоничного бытия сменяется новым актом – бытия ночного, хаотического, исполненного трагизма. В стихотворении «День и ночь» день – это «златотканый», «блистательный» покров, наброшенный на бездну, это оживление, солнечный свет и блеск, «благодать», исцеление души; ночь – это роковой мир тайн, мглы, бездны.
Метафорический образ «покрова златотканого» отражает непроходимую грань между двумя мирами - Космосом и Хаосом. Образы «завесы», «покрова», «окна» в поэзии Тютчева выявляют мысль поэта о «двойном бытии», о вечном раздвоении жизненных сфер, о взаимопритяжении и взаимоотталкивании противоположностей. Две силы, два голоса, две беспредельности, два мира – это пристрастие поэта к числу «два» свидетельствует о его диалектическом восприятии жизни, о видении им противоречивых, противоположных начал в ней. В жизни Тютчев видит вечное раздвоение, разрушающее жизнь и созидающее в процессе движения новую. В художественном мире Тютчева противоречия диалектически взаимосвязаны: Космос и Хаос, слабость и величие человека, его страх перед ликом бездны и в то же время таинственное притяжение к ней.
Днём покров света скрывал от глаз звездную бездну – ночью она открывается. Именно ночью человек остается наедине с мирозданием, поэтому и назван Тютчевым «сиротой бездомным». Человек не защищен от власти ночного мира, он пред ним «немощен и гол». Ночное одиночество ставит человека лицом к лицу не только перед бездной Вселенной, но и перед бездной собственной души. Нет защиты от самого себя, «нет извне опоры», ночью освобождается стихийное не только в природе, но и в человеке – об этом стихотворение «О чем ты воешь, ветр ночной?» «Музыка сфер» Тютчева зачастую хаотична, страшна, но и в этой дисгармонии чувствуется своя мелодия, которая, оставаясь непонятной человеческому сознанию, пробуждает в его душе схожее звучание. «Мир души ночной» сродни стихии ночи, и в сердце человека – те же бури, непознанные тайны. Рвущееся, стремительное, ничем неудержимое движение заключено в самом человеке: «ветр ночной» бушует в человеческом сердце, «роет и взрывает» в нам «неистовые» звуки («Из смертной рвется он груди, он с беспредельным хочет слиться»). Не случайно хаос назван «древним и родимым», а «ветр ночной» говорит с человеком «понятным сердцу языком». Стихия внутренняя сопрягается со стихией внешней, стихия мироздания и стихия человеческой души близки своим непостоянством, мятежом, они равновелики, единосущностны: «О, бурь заснувших не буди – под ними хаос шевелится».
Тема любви.
Противоречие и слияние счастья и трагедии ощутимы и в человеческих чувствах, прежде всего в самом сильном из них – любви. «Денисьевский цикл» отразил сложность взаимоотношений Тютчева и Елены Александровны Денисьевой, которая была намного младше поэта и которую он пережил на девять лет: Денисьева рано умерла от чахотки.
В стихотворении «Предопределение» любовь в восприятии Тютчева – это «союз души с душой родной», взаимопроникновение двух душ, но в этом причина и счастья, и трагедии. Это духовное «съединенье», «сочетанье», «слиянье» становится «поединком роковым», «борьбой» именно потому, что прорастание двух «я» друг в друга у Тютчева не трансформируется в «мы», в любви не стирается человеческая индивидуальность, «самость», поэтому чем ближе «съединенье» любящих, тем сильнее отношения притяжения-отталкивания. Не случайно рифма связывает взаимоисключающие слова «родной» и «роковой».
Любовь – это беспредельное счастье, но именно поэтому и величайшая трагедия: опять, как это часто у Тютчева, противоречия неразделимы. В стихотворении «Последняя любовь» это одно из самых сильных человеческих чувств названо поэтом «блаженством и безнадежностью». Все стихотворение пронизано светом, но светом гаснущим, уходящим, не случайно все слова, несущие свет, сочетаются со словами, смысл которых - уход, прощание: «прощальный свет», «вечерний день», «зари вечерней», «лишь там, на западе, бродит сиянье». Любовь – это соединение не просто противоположностей, но крайностей: «блаженство» - наивысшее счастье, «Безнадежность» - глубочайшее отчаяние. Инверсия делает слова «последней» и «вечерней» еще более значимыми, смысловое ударение словно выхватывает их из строки. Стихотворение в целом словно мольба о том, чтобы мгновение счастья замерло, остановилось, отсюда частые повторы: «сияй, сияй», «помедли, помедли», «продлись, продлись».
Любовь, по Тютчеву, - это борьба и слияние двух сердец, но слияние гибельное, роковое, несущее одному из них смерть:
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей.
Трагическая развязка неотвратима и потому, что эта любовь-страсть сжигает человека изнутри, и потому, что общество ополчается на эту «запретную» любовь.
Облик героини «денисьевского цикла» незауряден: это женщина сильная и свободная, умеющая страстно любить, бросившая вызов людскому суду. Лирического героя Тютчева постоянно преследует сознание того, что он недостоин такой сильной любви, его счастье омрачено сознанием обреченности этой любви.
Последняя глава своеобразного «романа в стихах» написана уже после смерти любимой – отсюда отражение душевной муки в стихотворении «Накануне годовщины 4 августа 1864 года». Поэт погружен в воспоминания о любимой, он ощущает близость любящей души, разговаривает с ней, словно между ними нет разделившей их пропасти смерти. После ее ухода для него осталось в мире лишь томительное существование, отсюда слова «бреду», «тяжело мне», «замирают ноги», отсюда многоточия, обрывающие строки. И в этом стихотворении настроение создается светом, но гаснущим, умирающим, говорящем о замирании жизни: «в тихом свете гаснущего дня», «улетел последний отблеск дня», «всё темней, темнее над землёю». Духовное проникновение двух «я» после ее смерти сделало невозможной и его жизнь, судьба этих двух душ – едина, это в строках «вот тот мир, де жили мы с тобою», «ангел мой, где б души ни витали».
Ноя 22 2012
Тема природы всегда интересовала многих русских поэтов и занимала одно из главных мест в их . Природа самодостаточна, существование ее безмятежно и спокойно. Это можно проследить в стихотворениях «Летний вечер», «Утро в горах», «Снежные горы» и др. В этих лирических произведениях подчеркивает тишину, гармонию, которую передают ключевые слова «нега», «шепот», «трепет». Он безошибочно находит яркие сравнения и эпитеты, передавая плавные переходы от дня к вечеру, от лета к осени и др.
Природа у Тютчева изменчива, динамична. Она не знает покоя, все в борьбе противоборствующих сил, она многолика, насыщена звуками, красками, запахами. поэта проникнута восторгом перед величием и красотой, бесконечностью и многообразием природного царства. Характерны начала его стихотворений: “Как хорошо ты, о море ночное…”, “Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора…” (1857), “Как весел грохот летних бурь…” (1851), “Люблю грозу в начале мая…”. Особенно привлекают Тютчева переходные, промежуточные моменты природы. Он изображает осенний день, напоминающий о недавнем лете (”Есть в осени первоначальной…”), или же осенний вечер - предвестие зимы (”Осенний вечер”) (1830). Он воспевает грозу не в разгар лета, а “весенний первый гром” “в начале мая”. Он рисует первое пробуждение природы, перелом от зимы к весне (”Еще земли печален вид, а воздух уж весною дышит…”) (1836). Природа в стихах Тютчева очеловечена, одухотворена. Словно живое существо, она чувствует, дышит, радуется и грустит. Само по себе одушевление природы обычно в поэзии. Живую красоту природы он “принимал и понимал не как свою фантазию, а как истину”.
Природа как основной сюжет в стихотворениях Тютчева:
Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик -
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык…
Изображая природу как живое существо, Тютчев наделяет ее не только разнообразными красками, но и движением. Поэт рисует не одно какое-нибудь состояние природы, а показывает ее в разнообразии оттенков и состояния. Это и есть бытие природы. В стихотворении «Вчера» Тютчев изображает солнечный луч, движение луча, как он постепенно пробрался в комнату, «ухватился за одеяло», «взобрался на ложе», мы чувствуем его прикосновение.
Природа всегда близка нам и проста для восприятия. И в этом ее необыкновенная прелесть. При более глубоком проникновении, однако, можно увидеть, что за внешней простотой скрыт величественный мир, полный гармонии и красоты, которая поражает читателя своим совершенством. И главное - этот мир живой. Природа для Тютчева - храм. Но не мертвый, созданный из камня руками человека, а полный жизни, естественный и одухотворенный. У Тютчева нет «мертвой природы» - она всегда полна движения, на первый взгляд незаметного, но на самом деле непрерывного, почти вечного. И Тютчев преклоняется перед этим движением жизни, благодаря которому, может быть, существует человек:
Природа знать не знает о былом,
Ей чужды наши призрачные годы,
И перед ней мы смутно сознаем
Себя самих - лишь грезою природы.
Самые короткие стихотворения Тютчева почти всегда самые удачные. Чувство природы в нем необыкновенно тонко, живо и верно. Сравнения человеческого мира с родственным ему миром природы никогда не бывают натянуты и холодны у Тютчева, не отзываются наставническим тоном, не стараются служить пояснением какой-нибудь обыкновенной мысли, явившейся в голове автора и принятой им за собственное открытие. Кроме всего этого, в Тютчеве заметен тонкий вкус - плод многостороннего образования, чтения и богатой жизненной опытности.
Но где Тютчев является совершенным мастером, мало имеющим себе подобных, это в изображении картин природы. Нет, конечно, сюжета более избитого стихотворцами всего мира. К счастью, сам сюжет, то есть сама природа, от этого нисколько не опошливается, и ее действие на дух человеческий не менее неотразимо. Сколько бы тысяч писателей ни пыталось передать нам ее язык, - всегда и вечно он будет звучать свежо и ново, как только душа поэта станет в прямое общение с душой природы. Оттого и картины Тютчева исполнены такой же бессмертной красоты, как бессмертна самой природы.
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора:
Весь день стоит как бы хрустальный
И лучезарны вечера.
Где бодрый серп ходил и падал колос,
Теперь уж пусто все: простор везде, -
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко еще до первых зимних бурь,
И льется чистая и тихая лазурь
На отдыхающее поле.
Здесь нельзя уже ничего прибавить; всякая новая черта была бы излишня. Достаточно одного этого «тонкого волоса паутины», чтоб одним этим признаком воскресить в памяти читателя былое ощущение подобных осенних дней во всей его полноте.
Или вот это , - другая сторона осени:
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землею,
И как предчувствие осенних бурь,
Порывистый, холодный ветр порою.
Ущерб, изнеможенье, и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем.
Возвышенной стыдливостью страданья…
Не говоря уже о прекрасном грациозном образе «стыдливого страданья», - образе, в который претворилось у Тютчева ощущение осеннего вечера, самый этот вечер воспроизведен такими точными, хоть и немногими чертами, что будто сам ощущаешь и переживаешь всю его жуткую прелесть.
Этот мотив повторен Тютчевым и в другой , но осени умильнее, нежнее и сочувственнее:
Обвеян вещею дремотой,
Полураздетый лес грустит;
Из летних листьев разве сотый,
Блестя осенней позолотой,
Еще на ветке шелестит.
Такая же истина и в этой картине осени:
Так иногда осеннею порой,
Когда поля уж пусты, рощи голы,
Бледнее небо, пасмурнее долы, -
Вдруг ветр подует, теплый и сырой,
Опавший лист погонит пред собою,
И душу вам обдаст как бы весною…
Именно теплый и сырой ветер. Это именно то, что нужно. Кажется, какие незатейливые слова, но в этом-то и достоинство, в этом-то и прелесть: они просты, как сама правда.
Вот еще несколько примеров изображения природы у Тютчева:
Лениво дышит полдень мглистый,
Лениво катится река,
(351 слово) Не каждому человеку дано видеть истинную красоту природы, внимать её речи. Фёдор Иванович Тютчев обладал удивительным даром замечать даже самые потаённые грани окружающего мира. Поэт вёл с ним диалог, ощущал неразрывную связь, узнавал сокровенные тайны, это связано с тем, что Тютчев воспринимал природу как живое существо, наделяя её человеческими качествами, данный лейтмотив проходит через всю пейзажную лирику автора, вот почему ключевым приемом в его стихотворениях стало олицетворение.
Самым знаменитым произведением поэта считается «Весенняя гроза». Мелодичное, динамичное и живое стихотворение, восхваляющее божественную сущность самой природы. Здесь яркие образы природных явлений гармонируют с внутренним миром лирического героя. Немало произведений Тютчев посвятил отдельным временам года. Например, «Зима недаром злится…» отсылает нас к извечному противостоянию прекрасной, юной весны и злой, вредной зимы, когда мир стоит на границе зла и добра, смерти и жизни. Холодное период года предстаёт перед нами как «ведьма», а нежную весну Тютчев нарекает «прекрасным дитя». Благодаря таким ярким образам и динамичным событиям стихотворение трансформируется в некий формат сказки. «Есть в осени первоначальной…» – ещё одно «сезонное» стихотворение, которое посвящено золотой поре. Произведение трепетное, тёплое и грустное одновременно. Поэт описал не просто осень, а лишь короткий её миг, он уловил этот ускользающий момент, когда происходит увядание природы:
Где бодрый серп гулял и падал колос, / Теперь уж пусто все - простор везде.
Мир готовится к холодной зиме, но ещё есть время насладиться последними солнечными деньками. Стоит отметить, что Тютчев был мастером метафор и эпитетов, что хорошо просматривается в данном стихотворении: «день хрустальный», «паутины лёгкий волос», «праздной борозде», «чистая и тёплая лазурь», «отдыхающее поле». На первый план в тютчевской пейзажной лирике выходит тема единства природы и человека, однако поэт ставил мир выше людского бытия. Проблемы и суета человеческой жизни несоизмеримы с масштабами вселенной. Человек как песчинка перед лицом вселенной – ещё один важный мотив поэзии Тютчева. Стихотворение «Летний вечер» это раскрывает, здесь мы видим всю громаду природы: ход небесных светил, перемещение необъятных потоков воздуха, движение подземных вод – и всё это созерцает лирический герой, который находится как бы в центре мира, но при этом он лишь маленькая крупица в бескрайнем космическом пространстве.
Таким образом, пейзажные стихотворения Тютчева – апогей союза двух начал: человеческого разума и природной силы.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
Мировосприятие поэта
Влияние философии Шеллинга. Пантеизм.
Восприятие мира и бытия как катастрофы
«И мы плывем пылающею бездной
Со всех сторон окружены…»
Времени нет, пространство призрачно.
Небо - несбыточная мечта о гармонии.
Земля - одиночество, томленье.
Любовь - проклятие, она несет гибель.
Тютчев - могучий лирик, его стихотворения создавались не как рационалистические философские конструкции, а как вдохновенные импровизации»
Пейзажная лирика
Наследие Ф.И.Тютчева невелико: оно насчитывает немногим более трехсот стихотворений. Но значение их для русской и мировой поэзии безмерно. Как сказал А. Фет в своей надписи на сборнике стихов Тютчева:
Муза. правду соблюдая,
Глядит, и на весах у ней
Вот эта книжка небольшая
Томов премногих тяжелей.
В понимании и изображении природы проявлялся романтизм поэта.
"Полдень" (1829), "Весенние воды" (1830), "Осенний вечер" (1830).
Особенности изображения природы
1. Тютчевская природа — это не столько пейзаж, в котором действуют конкретные лица, а космос, где выступают самостоятельные силы мироздания . Природа предстает как стихия. (Первозданные силы: хаос, бездна, ветры, грозы и т.д.) Философские мотивы в пейзажной лирике.
2. Образная картина мира: недосягаемый мир богов; хаос, бездна, которая ночью раскрывается перед человеком.
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,
Лицом к лицу пред пропастию темной,
На самого себя покинут он.
2. Тютчев был убежден в идее общей одушевленности природы, он верил в ее таинственную жизнь. Поэтому Тютчев изображает природу как некое одушевленное целое. Мифологизация образов и явлений природы.
3. Природа предстает как борьба противоборствующих сил, в круговороте времен года, в беспрерывной смене дня и ночи, в многообразии звуков, красок, запахов.
4. Тютчева особенно привлекали переходные, промежуточные моменты жизни природы (круговоротом времени в сутках, тонкими смещениями и переходами от дня к ночи).
Тютчевское изображение утра не похоже на картину полдня, а полдень не будет похож на вечер. В стихотворении "Полдень" поражает прежде всего меткость, полновесность. умение выразить оттенки в изображении полдня. Тютчев дает необычайно точные и меткие эпитеты, улавливает самую существенную черту явления ("лениво дышит полдень мглистый", "лениво тают облака"). Само сочетание "лениво тают" способно заменить длинное подробное описание.
В тютчевской лирике главным становится прием одушевления природы — олицетворение. Но это не просто частный прием, свойственный вообще поэзии. Это было связано с представлениями Тютчева об одухотворенности, одушевленности природы. Поэтому в стихотворении "полдень дышит", река "лениво катится". Тютчев пользуется и готовыми мифологическими образами (Пан — в греческой мифологии божество стад, лесов и полей; нимфы — божества природы, живительных, плодоносных сил):
И сам теперь великий Пан
В пещере нимф покойно дремлет.
Иногда Тютчев прибегает к олицетворениям, переходящим в своего рода мифологизацию образов и явлений природы. Так построено стихотворение "Весенние воды" — поэтическое описание пробуждения природы. Тютчев дает не просто весенний пейзаж, а представляет некую живую сценку: явление природы (весенние воды) все более одушевляется, обретая голос: Они гласят во все концы: "Весна идет, весна идет! . Мы молодой Весны гонцы, Она нас выслала вперед!"
Тютчев в этих строках вместе с тем сумел передать чувство весны, молодое, веселое; "Читая их, чувствуешь весну, когда сам не знаешь, почему делается весело и легко на душе, как будто несколько лет свалилось с плеч, — ког*да любуешься и едва показавшейся травкой, и только что распускающимся деревом, и бежишь, бежишь, как ребенок, полной грудью впивая живительный воздух и забывая, что бежать совсем неприлично, не по летам" (Некрасов).
Тютчева особенно привлекали переходные, промежуточные моменты жизни природы. Так, он интересовался круговоротом времени в сутках, тонкими смещениями и переходами от дня к ночи. В стихотворении "Осенний вечер" дается картина вечерних сумерек, полная красок и звуков:
Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть!.. Зловещий блеск и пестрота дерев, Багряных листьев томный, легкий шелест
Тютчев оставил немало прекрасных поэтических картин осени. Например, в стихотворении "Есть в осени первоначальной…" он дал удивительно точное описание ранней осени. Никогда не забыть образ "тонкого волоса паутины", который "блестит на. праздной борозде". Здесь же — другая сторона осени. Но эта картина является одновременно и предвестием зимы:
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою.
Вместе с тем Тютчев передает ощущение осеннего вечера. Стихотворение построено на параллелизме между жизнью природы и жизнью души человеческой. Это отражается в двухчастной композиции: постижение природы — это для поэта созерцание самого себя в природе. Стихотворение завершает прекрасный образ "стыдливости страданья".
"О чем ты воешь, ветр ночной?.." (1830), "Тени сизые смесились" (1835). Важнейшая тема, которую Тютчев ввел в русскую поэзию, — это хаос, заключенный в мироздании, это непостижимая тайна, которую природа скрывает от человека. Тютчев воспринимал мир как древний хаос, некую темную первозданную стихию. А все видимое, сущее — это лишь временное порождение этого хаоса. С этим связано обращение поэта к "ночной" теме. Именно ночью, полагал поэт, наступают минуты, когда человек остается один на один перед вечным миром. В эти минуты он остро чувствует себя на краю бездны и особенно напряженно переживает трагедию своего существования.
В первом стихотворении Тютчев обращается к одной из форм проявления "хаоса" — к ночному ветру. Он вслушивается в этот "хаос", в пучину мировой ночи:
О чем ты воешь, ветр ночной?
О чем так сетуешь безумно?..
То глухо-жалобный, то шумный?
Лирический герой желает прикоснуться к этой таинственной жизни хаоса:
Он с беспредельным жаждет слиться!..
Но в то же время "страшные" песни ужасают его:
…бурь заснувших не буди -
Под ними хаос шевелится!..
Другой постоянный мотив тютчевской поэзии "иллюстрируется" стихотворением "Тени сизые смесились…" Как и предыдущее, оно имеет поистине космический размах. Но в нем особенно сильно выражается мотив, лишь намеченный в предыдущем стихотворении ("Он с беспредельным жаждет слиться!..").
Тютчев с огромной поэтической силой воплощает здесь желание единения с природой, растворения в ней. В стихотворении появляется знаменитая поэтическая формула: "Все во мне и я во всем" В нем отражается другая сторона романтического мироощущения — преодоление индивидуализма и желание обретения гармонии с миром, природой. Стихотворение имеет двухчастную композицию. Первая часть представляет гармоничную картину ночной стихии. Тютчев максимально пользуется приемом звукописи, пронизывает строки аллитерацией и ассонансом. Вот наиболее яркий пример:
Сумрак тихий, сумрак сонный,
Лейся в глубь моей души,
Тихий, темный, благовонный…
Вторая часть стихотворения — это своеобразное обращение к ночному сумраку. Здесь важной оказывается сама мысль. очень весомая, поражающая своей неожиданностью:
Дай вкусить уничтоженья,
С миром дремлющим смешай!
